Жюль Лермина «Ализа»

«Ализа» — это исторический роман в сочетании с тем, что во Франции позднее станут называть «roman policier». Еще бы — на страницах книги появляются знаменитый бригадир тайной полиции месье Видок (...«как Вестрис называл себя «богом танца», также он самодовольно величал себя «Наполеоном полиции», но отнюдь не собирался закончить жизнь так, как узурпатор на острове Святой Елены...»); и его соперник, бывший вор Бартелеми Коко-Лакур... Хотя, как сказать исторический. Во временном отношении для автора это было всё равно как если бы кто-то сейчас написал книгу о 50-х годах прошлого века. Скорее, сказали бы просто — «ретро роман»...

Апрель 1825-го года. Эпоха Реставрации. Помимо возникающих тайных сообществ, в Париж врываются, как чума, игорные дома, привлекавшие «худших из девиантов, искавших выход бездеятельной энергии». Рядом крутятся куртизанки — они непрочь пригласить победителей из Palais-Royal в «Клуб Слепых» -поделиться выигрышем... Доктор «Медведь» Бертомье, знакомый Лафайета, вращается среди различных подозрительных сборищ, и подбирает на мостовой опустившегося до самого низа отпрыска дворянского семейства, которого звали Гастон де Клэракъ, виконт. Через некоторое время этот господин становится зятем доктора — он женится на юной Ализе («так звали дочь доктора, выудившего это странное имя во дни революции из республиканского календаря, 9-го брюмера»)... По всей видимости, Лермина вложил символическое значение в образ персонажа, нареченного революционным именем — он безжалостно относится к своей кроткой героине, ослепленной любовным чувством к кутежному супругу, совершенно лишая милую девушку способности к разумному мышлению. А какова блистательная сцена, когда обезумевшая от горя Ализа застаёт драгоценного муженька-виконта в теплой компании «какой-то кикиморы»... впрочем, ладно....Другой противоположно символичный для автора момент — Давидо, агент-стукач Видока, в качестве улики использует золотые монеты «двойные луи», вышедшие из обихода, но украденные из поместья в Нейи, где проживала вдова маркиза из свиты мушкетеров Людовика XVI. Ирония в том, что эти монеты, отчеканенные в 1791-м году (последнем для правления Людовика), и хранимые роялистами как реликвии, принесут несчастье их обладателям. Вообщем, нехорошо и тем, и другим...

О дедуктивной части. Мадам де Версан, та самая вдова маркиза Альбера, и завещавшая солидное состояние сент-ашельскому ордену, вместе с гувернанткой подвергается нападению прямо в своем доме. Одна женщина задушена мешком, накинутым на голову, другая — куском ткани. Следы двух безжалостных бандитов и помятые ветки ведут на авеню дю Руа. Безропотная Ализа как раз заходит к ней в дом (ведь мадам Версан — тётя её мужа...) спустя несколько минут после нападения грабителей и ...узнав одного из них, стремительно убегает. Интересно, что автор прерывает сцену — вот и гадай, виновен ли на самом деле тот, кого увидела девчонка, или же там действовал его сообщник, а то и вовсе кто-то со стороны. Кстати, сообщник, орудовавший в том эпизоде, появлялся в другой книге «И. Лермэна» — «Reine, roman historique « (1891), поэтому «Ализа» образует с ней своеобразную дилогию...

И еще, по поводу Видока. Чем хорош автор данной книги — он был чужд прямых шаблонов, и появление у него столь известной персоны вовсе не будет означать, что Видок сыграет роль главного «сыщика» и «расколет» замысел убийцы. Более того, даже показалось, месье Лермэн насильно преуменьшил роль Видока в истории — отчасти приписав его успехи доносам со стороны сомнительной агентурной сети, а также случайностям. И не будем забывать, что здесь есть ещё и господин Коко-Лакур....

Итого: запоздалые благодарности автору, что он уложился в относительно небольшой объем — где всё по делу, и где всё не просто так -кому жить, кому страдать. Месье Лермэн определенно смотрел на давнюю историю через призму своего собственного понимания вещей и справедливости...