Урсула К. Ле Гуин «Планета изгнания»

В чем уж не откажешь Урсуле, так это в способности ярко и живо описать новый неизвестный мир, в котором происходит действие романов. Вот и здесь — чужая планета, гнетущая обстановка, неумолимое приближение «вечной» зимы и одичалого врага — все это ощущаешь на своей шкуре при чтении романа, вживаешься в обстановку и видишь окружающее глазами героев.

Пусть сюжет не замысловат и несколько избит — запретная любовь между представителями разных кланов (своеобразные Ромео и Джульетта), — но читается роман легко и с интересом, а завеса таинственности и безысходности обостряет краски окружающего мира. После прочтения остается приятный «осадок» и хочется побольше узнать об описываемом мире, так как в книге остается много вопросов без ответа. Хотя, если говорить честно, лично мне несколько не понравилась попытка связать описываемых «дальнерожденных» с Землянами, так как это уже потуги научной фантастики, а текст далек он НФ.

Каких-либо отрицательных черт, вызывающих раздражение, не заметил, роман понравился.

«Планета изгнания» очень сильно меня зацепила. Не с первых строк, даже не с первых глав, но зацепив – не отпустила до самого финала.

Планета Верель вращается вокруг своего солнца в течении 60 земных лет. Не каждому жителю, увидевшему зиму, выпадает шанс увидеть ее повторно. Более 600 лет, бок о бок с местными племенами, Людьми Аскатевара, живет колония землян – Космопор. Снова наступает зима, и на юг, через земли Аскатевара, должны мигрировать племена гаалей. Есть одно «но» — у гаалей появился новый вождь, и, в отличии от прошлых зим, гаали больше не разрозненные племена, а организованная орда.

На фоне грядущего военного конфликта и попыток землян объединить племена против общей угрозы, развивается любовная линия между одним из лидеров землян Джакобом Агатом и туземкой Ролери.

Так чем же зацепила история? Вроде ничего такого. Ну любовь, ну война, ну туземцы и земляне.

Для начала про землян и туземцев. Жители Космопора полностью отрезаны от Лиги миров. Почему? Неизвестно. И они не могут ни создать космический корабль или ансибль, потому что связаны законами Лиги о невмешательстве в научно-технический прогресс других миров. Годы идут, и у женщин колонии рождается все меньше жизнеспособных детей. Генная несовместимость с туземцами также не дает возможности продлить род. Драма вымирающей колонии, страх перед исчезновение, попытки держаться за остатки былого величия, проклятия в сторону древнего закона, вписанного в родовую память и ставшего чем-то большим, нежели свод правил для колонистов, ненависть к туземцам.

С другой стороны — туземные племена. Люди Аскатевара не считают землян Людьми. «…и в них нет ничего, кроме коварства и обмана!» говорит один из туземных вождей. Они побаиваются землян с их технологиями и возможностью телепатии, не смотрят им в глаза при встрече, не приглашаю за свой стол, охраняют от них своих женщин. Свод Обе стороны полны предрассудков друг о друге. Поэтому у Джакоба Агата получается убедить объединиться против общей угрозы только старого вождя Вольда.

Старик Вольд – лучшее, что есть в романе. Вождь стар и еще крепок, он уже видел зиму, и готовится увидеть ее снова. Но годы жизни берут свое, и сильное в прошлом тело сдается под их давлением. Понемногу поддается и ум Вольда. Он не всегда узнает своих многочисленных жен и детей, не всегда осознает в каком времени существует. Он вспоминает старые дни молодости, когда был красив и силен. Сейчас он завидует силе молодых, но не их глупости. Давно он, один из немногих, взял в жены колонистку и любил ее. И что, что он не всегда помнит ее имя? В другие моменты ум Вольда все так же остер и прозорлив. Именно старый вождь, увидев первые снежинки, понимает, чем закончится вторжение гаалей.

Что до любви между Ролери и Агатом. Она вспыхивает как-то вмиг. Поначалу она больше похожа на что-то вынужденное, порожденное смирением Ролери со своей судьбой. Дело в том, что репродуктивные способности женщин Аскатевара привязаны к временам года, а Ролери родилась в период период Летнего Бесплодия. По этой причине у нее не будет детей, и она, скорее всего, умрет одинокой старухой. Агат забирает девушку в Космопор и делает своей женой, но чем дальше, тем сильнее и настоящее становится их любовь.

Война с гаалями получилась не такой масштабной, как ожидает читатель, но не менее кровавой и драматичной. Дикари врываются в Космопор, война превращается в серию жестоких и кровавых стычек на засыпанных снегом улицах города. Заполненный раненными лазарет, партизанские вылазки, вечный недосып, умирающие от переутомления или ран друзья и знакомые. Люди побеждают, но цена победы значительная.

«Планета изгнания» — роман о последних днях старого Вереля перед чем-то новым и неизведанным; о конфликте между похожими, но разными народами Людей Аскатевана и колонистов; о правилах, которые иногда нужно нарушать.

Год на Вереле, планете в системе Гамма Дракона, длится 60 лет. Поэтому лета и зима на ней очень длинные.

И вот приближается зима, долгая, холодная мрачная.

На планете живут аборигены, потомки хайнцев, и есть колония землян, давным-давно утративших связь с метрополией, и постепенно утрачивающих цивилизованность (то есть, они утрачивают технологии – кое-что из достижений предков для них вроде магии).

Этим двум народам придется сражаться с кочевниками-гаалями.

Помочь спасти всех поможет любовь землянина и местной девушки.

Ле гуин умело совмещает НФ с элементами фэнтези, красивым языком, проработанным миром, копанием в психологии чужих рас.

Поэтому фантастика Ле Гуин жесткая и реалистичная, автору как-то веришь. И вникаешь в миры, созданные ею.

Интересный роман о возможности и необходимости понять другого, особенно если это надо для совместного выживания и борьбы с общим врагом.

Когда один год длится 60 земных лет...

Если вы любите средневековые романы с осадами и штурмами городов, с любовью между людьми разного сословия, с описаниями атак и оборон, с особым осенне-зимним состоянием и текста и атмосферы, с романтикой и поволокой — то вам сюда. Какое средневековье? — воскликнете негодующе вы. — Ведь всё происходит на другой планете! И будете правы… и неправы. Потому что выживающие на этой планете вот уже в течение нескольких столетий «земляне» полностью отказались от всех и всяческих технологических достижений своей расы в силу соблюдения закона Лиги Миров о недопустимости инопланетного культурного воздействия на представителей высокоразумных инопланетных рас (врасу). И потому вынуждены полностью существовать ровно в тех же условиях «средневековья», в которых живут и выживают местные аборигены.

Однако волей или неволей то и дело возникают смешанные браки между двумя разумными расами, и хотя потомства такие браки не оставляют (в силу генетических различий), однако же взаимное, пусть и точечное, влияние эти гибридные связи всё-таки оставляют. И этот роман частично и об этом.

Но в большей степени книга может быть прочитана как романтическая история любви и неравного брака на фоне военных действия с ордой наступающих кочевников. И эта событийная составляющая романа выписана Урсулой куда как замечательно — рельефно и выпукло, контрастно и не без сочувственной сентиментальности.

Но вот какая штука для меня оказалась значимой — по воле братьев Стругацких мы, в общем-то, привыкли к тому, что земляне, обычно будучи выше развиты технологически, непременно осуществляют так называемое прогрессорство, т. е. намеренное и по мере возможностей рассчитанное воздействие на естественный ход течения истории тех или иных инопланетян. А вот Урсула Ле Гуин как раз-таки в этом своём романе чётко и недвусмысленно сформулировала прямой запрет на такое воздействие. Причём запрет этот касается даже вероятностей ненамеренного, случайного «прогрессорства». Удивительное дело, в американской литературе и такие взгляды. В 60-е годы!

Сюжет «Планеты изгнания» прост и понятен, как орех — маленькая, заброшенная колония землян, одинокая и вымирающая на краю Галактики, борется за своё выживание — их становится всё меньше и меньше, а автохтонные обитатели этого мира относятся к «дальнерождённым» без особого пиетета. Так бы она и погибла в безвестности — но всегда в мире есть место чудесам...

Шесть сотен лет адаптации — и колонисты наконец-то смогли встроиться в мир, в котором живут. Они могли сдастся, позволить себе сгинуть, не прилагать никаких усилий для выживания. Но они старательно выживали, оберегали и хранили те знания, которые некогда принесли со звёзд их предки. Это гимн цивилизации и гуманизма, убеждающий нас по человечески относится к иным культурам и народам, которые могут оказать нам в будущем поддержку.

«Планета изгнания» написана в один год с «Роканноном» — но я бы в это никогда не поверил. Существенная претензия к книге — она лишена той поэтичности и выразительности, которая характерна для многих книг Ле Гуин. Это не красивое лирическое полотно, не глубокомысленный философский роман — просто обыкновенный приключенческий рассказ о «робинзонах космоса». Так что — не лучшее произведение Ле Гуин, далеко не лучшее.

Рассказ более глубок, чем кажется на первый взгляд. О чем он — об умирающей коллонии землян на чужой планете, о безнадежной любви (влюбленных разъединяет не кастовый строй, не предрассудки, а биологическая, рассовая несовместимость, что намного страшнее всех ранне описанных историй), о вторжении иных племен? В одном небольшом рассказе заложены три, а, возможно, и больше смысловых пласта. Уверена, при более пристальном внимании, можно обнаружить новые темы. На мой взгляд, на первом плане все же — основной закон всех времен и народов — перед лицом внешнего врага, необходимо забывать о внутренних распрях, объединяясь для отпора.

Это- настоящая литература. Печальная атмосфера наступающенй на пол жизни зимы. Земная колония, забытая на далекой планете, веками сохраняющая обычаи и здания. Невозможная любовь между Ролери и Джекобом. Все очень ярко, все запоминается надолго.

Роман про обретение человечеством своего места.

Давно забытая планета, на которой остатки человечества живут бок о бок с другой разумной гуманоидной расой, очень похожей на людей. Человечество живет и медленно деградирует — все меньше детей появляется на свет, все больше технологий забывают люди. И только нашествие кочевников, объединенных местным Чингиз-ханом, позволяет людям Земли и людям планеты медленно и мучительно вступить в союз.

В общем, история про то, что нельзя жить прошлым и цепляться за это прошлое. При этом движение вперед, в будущее, абсолютно не гарантирует тебе успеха. Ты можешь стать одним из погибших на этом пути

С одной стороны действительно неплохая, интересная идея даже сегодня: жизнь умирающей колонии, продолжительные времена года, серьезно влияющие на образ жизни населения планеты, конфликт своих и чужих (причём тут используется достаточно штампованный приём, когда людей и лжелюдей меняют в повествовании местами вначале, вводя читателя в некое потрясение, когда правда раскрывается). Кажется, что вот действительно что-то вроде «Поселка» Булычёва.

С другой стороны со «вкусных» моментов внимание сразу переводят на любовную линию, сражение с ордой гаалей и упадок колонии. И тут начинаются вопросы. Как же так — невмешательство и жизнь на уровне местных, но местные даже не изобрели колеса — зачем нужна такая колония и руководствуясь каким принципом в этом мире колонисты всё же построили современные дома с современными же коммуникациями, имеют все необходимые лекарства и достаточно сложные технические приспособления (вроде тех же катапульт, арбалетов и телег с колесами). Линия «давайте жить дружно» (колонисты начинают дружить с местным населением, общая беда сплочает разные расы) тоже порождает ряд вопросов. Во-первых, почему за 600 лет не состоялось никакой толковой ассимиляции? Опыт показывает, что вроде бы должно быть наоборот. Какие-никакие связи должны были установиться уже давно, а тут никто и никак не взаимопроникает в другую цивилизацию. Более того, даже старейшие с обеих сторон ведут себя как 6-летние младенцы, обижаясь друг на друга. Махровое средневековье. Во-вторых объединение перед лицом врага немного отдаёт лицемерием. Ободранные, нищие гаали выступают тут как мировое зло — никто не пытается с ними договориться, понять причины и следствия. Просто вступить в переговоры и оттянуть время. Все добрые люди объединятся и зверски убьют всех злых людей. Хотелось бы больше глубины, больше погружения в этот холодный мир, больше упадничества, что ли, раз на нём сделан такой акцент, как в «Обездоленный». Но объём не располагает, а сам хайнский цикл в 1966 совсем не такой, как в 1974.

Сюжет вполне стандартный (развивающийся по линии читательских ожиданий, без сюрпризов), но главное в «Планете Изгнания» не сюжет и даже не герои (тоже встречавшиеся в качественной дамской литературе, например, у Виктории Холт и Даниэллы Стил, во множестве, буквально десятками и сотнями), а декорации.

Описание планеты, описание обществ очень приятны, подробны, визуальны. Позже, в других романах, Урсула Ле Гуин вообще оставила попытки строить сложный сюжет и просто описывала миры и социумы. Но тут пока она ещё опирается на мелодраматические коллизии. Это ни хорошо ни плохо. С одной стороны, история любви на фоне угасания цивилизации поддерживает интерес среднего читателя почти до конца книги, а с другой стороны, всё-таки отнимает у визионерских описаний часть текста.

Как бы то ни было, это один из лучших романов Урсулы Ле Гуин, хотя, наверно, не самый прославленный.

Замечательное произведение. Очень атмосферное, глубокое, лиричное.

Наверное, потому и такое лаконичное. Безусловно, развертывание сюжета «вширь и вглубь» подарило бы еще много часов приятного чтения, но такого ощущения законченности вряд ли оставило бы.

Как-то так получилось, что творчество знаменитой Урсулы Ле Гуин долгое время оставалось вне моего внимания. Если не считать прочитанный когда-то давно и изрядно подзабытый роман «Левая рука Тьмы», то «Планета изгнания» стала для меня знакомством с прославленной американской писательницей, и знакомство это мне понравилось.

Немного смазана концовка, где леди Урсула переходит на стиль беспристрастного летописца, но вполне может быть, что это и неплохо, зато не затянуто. В целом, написано сильно, весьма своеобразно, таким оригинальным почерком: с одной стороны — есть лирика и романтический отношения, с другой же — без девчачьей слезливости, с одной стороны — эпично, с другой — без слащавой героики, с одной стороны — технократия и прогрессорство, с другой стороны — механика телепатии не объяснена, а цель основания колонии галактической цивилизации на средневековой планете не проговаривается.

Как уже упоминал выше, в Хайнском цикле я новичок, можно сказать — пришёл к середине представления, поэтому смысла всего происходящего на сцене не до конца понимаю, но и это тоже вполне любопытно — так сказать, свежий, незамыленный взгляд на отдельно взятое произведение. К тому же, насколько понял, общая идеология цикла подразумевает очень слабую связь между составляющими, поэтому читать книги в рандомном порядке не возбраняется.

И вот что пришло мне в голову в связи с этим. «Трудно быть богом», как мне кажется, расставила точки над i в теме прогрессорства. Морально-этический облик прогрессора там разобран на составляющие, бремя, так сказать, белого человека разложено по векторам и каждому вектору присвоена своя коннотация. В «Планете изгнания» же всё несколько по-другому: существует некий кодекс колонистов, есть свод правил, чего можно, а чего нельзя на вверенной планете, однако законы эти чуть ли не мифологизируются, мол, когда-то давно они были нам привиты, но в чём их смысл и какова конечная цель, поставленная перед нами, мы сами точно не знаем. Что-то вроде народной приметы, у которой есть здравый смысл, обусловленный житейской мудростью и отточенный многими поколениями предков, однако указать точное значение и механику процесса современный человек уже не в состоянии.

Уважаемый Zangezi в своём отзыве справедливо указывает на то, что нет никаких указаний на причину основания колонии галактической цивилизации, на смысл пребывания колонистов на планете, уровень развития которой находится где-то в Средневековье. Однако я предлагаю альтернативу: свободное поселение, культурная панспермия ради панспермии, группа настолько свободного поиска, что само её существование и становится целью. Я глубоко сомневаюсь в том, что первые европейцы, обосновавшиеся в Новом свете, все поголовно были прогрессорами и миссионерами. История подсказывает, что зачастую это были авантюристы с шилом в одном месте. Метрополия связывала их определёнными правилами и обязательствами, но так ли ортодоксальны в своей идейности и гражданской позиции были эти колонисты?

Свободное поселение на захолустной планете на окраине Галактики, основанное без высоких целей и напыщенного смысла белого человека. Затянувшийся по форс-мажорным обстоятельствам пикник культурных и чистоплотных туристов на обочине галактической трассы. По-моему, не плохо.

Интересно сравнить это произведение с повестью того же автора «Слова для леса и мира одно». В них показан абсолютно противоположный подход человечества к проблемам взаимоотношений с менее развитыми цивилизациями. Интересно, а какой из этих двух подходов изберет человечество, когда на самом деле столкнется с проблемой контакта с другими разумными формами жизни?

Урсула Ле Гуин — классик так называемой «мягкой», гуманитарной научной фантастики. Бесконечно люблю её за глубокую проработку созданных ею миров, каждый из которых уникален по-своему, и за тонкую атмосферу безысходности, пропитывающую даже такие жизнеутверждающие произведения, как «Планета изгнания».

Колонистов, оставленных на не подходящей для их жизни планете, забыли, и они вынуждены существовать бок о бок с коренным населением, ограничивая себя в техническом развитии из уважения к старым законам Лиги Миров. Их народ вымирает, приближается суровая пятнадцатилетняя зима, надвигается невиданная прежде армия дикарей. Казалось бы: скоро рассвет, выхода нет, однако заканчивается роман (к слову, весьма небольшой по объёму, читается за несколько часов) проблеском надежды: погодные условия играют на руку в войне с дикарями, а организмы колонистов всё-таки с течением столетий начинают приспосабливаться к новому, чуждому миру. Ну и любовь, конечно — куда без неё. Любовь туземки и колониста и возможность продолжить свой род, а не умереть бездетными из-за биологической несовместимости.

Отдельного внимания заслуживает гуманизм, пронизывающий «Планету изгнания». Уже плохо помню другие книги «Хайнского цикла», но этот самый гуманизм лежит в основе всей Лиги Миров. Колонисты не захватывают чужие миры, не покоряют их, а наблюдают и ждут подходящего времени в техническом развитии для ассимиляции и помощи коренному населению. Многие фантасты, особенно на их фоне могу выделить Станислава Лема, отличаются пессимистичным взглядом на человечество будущего, и Урсула Ле Гуин среди них, несмотря на упомянутую мной мрачноватую атмосферу, как луч света.

9 снежинок из 10. Не десять, потому что всё-таки это произведение не самое выдающееся и цепляющее, у Урсулы Ле Гуин есть куда более сильные и знаковые романы.

Книга об умирающей колонии землян, живущих на планете в которой зима длится долгие годы. Колония умирает из-за несовместимости организма землян с планетой и с аборигенами. Принцип культурного эмбарго, запрещающий использовать технологии не известные аборигенам, привёл, за долгие годы изоляции, к деградации колонии.

Книга о любви и надежде, которые появляются перед схваткой с общим врагом в которой объединяются земляне и аборигены.