Олег Куваев «Территория»

Было так. Мой тесть, почти профессиональный читатель и поклонник фантастики, много раз настойчиво советовал мне прочитать эту книгу. Но, получилось так, как обычно в жизни это и бывает, что я добрался до «Территории», когда тестя уже нет в живых, так что поддержать дискуссию у меня не получилось… Жаль. Поэтому – просто отзыв.

Первое издание, в журнале «Наш современник», состоялось ровно 50 лет назад. «Территория» — это производственный роман, с немного неопределенным временем действия: вроде бы описываемые события относятся к концу 50х годов, однако, местами явно проскакивают бытовые элементы из более поздних времен, из начала 70х. Это мужская, суровая книга, словно высечена на куске гранита. В романе описан поиск золота на Чукотке. И в нескольких «Всесторонних описаниях предмета» есть множества цитат, собранных автором, на эту вечно-проклято-пошлую тему…

Из статьи в издании «Коммерсантъ» от 13 мая 2024: «По данным Всемирного совета по золоту, глобальный спрос на драгметалл с учетом внебиржевых сделок в первом квартале оказался на 3% больше, чем годом ранее, более того, показатель оказался максимальным с 2016 года… Такая ситуация заставляет экспертов спорить. Одни считают, что недавние рекорды на золото не предел и цена может вырасти до $3 тыс. за тройскую унцию…».

…Так что роман можно читать как приключенческий, и сравнивать с другими книгами на схожую тему – с Джеком Лондоном, прежде всего. Однако, не меньший интерес, чем приключения, вызывают персонажи книги: это настоящие зубры, титаны и герои. Вместе с тем, это простые люди, ежедневным трудом совершающие подвиг по принципу «делай или умри» в, казалось бы, нечеловеческих условиях Крайнего Севера. Эти люди – жизненны и живы, каждый со своими достоинствами и недостатками, поговорками и привычками, страхами и бесшабашностью, характером и способностями, честолюбием и гордостью – как обычно в жизни это и бывает. Местами книга звучит как героический эпос, местами – как публицистика, а иногда – как философский этюд.

«Интуиция есть лучшее обобщение опыта».

«Баклаков ощущал течение жизни. Жизнь текла медленно, плавно и грозно, как большая река. Глубина этой реки, устье ее, отмели, скрытые под гладкой поверхностью водовороты никому неизвестны... Большинство ценностей, которые людям представляются незыблемым оплотом их бытия, для него и его друзей почти пустой звук. Дом, который моя крепость, домочадцы и дети, которые оплот в старости, все это для него и его друзей несущественно… Для ребят... главной крепостью служит работа, которую надо делать как можно лучше. Эта крепость никогда не подведет, если ты не оставишь ее сам. Оставить же работу не сможет никто из ребят, потому что они любят ее»…

Куваев исследует природу тех самых ребят – поисковиков, шурфовщиков, полярников – какими путями они приходили к своей судьбе, что двигает ими. И это не только суммы на сберкнижке, ибо прежде всего «… работа есть устранение всеобщего зла. В этом есть высший смысл, не измеряемый деньгами и должностью».

В общем, эта книга – настоящий литературный памятник ушедшей эпохе, про которую уже тяжело сказать: была ли она действительно, или только выдумана автором. С момента написания книги, за полвека, много воды утекло. Читатели, не заставшие Советский Союз, вероятно, будут воспринимать книгу настоящей фантастикой.

Певек, реальный город на побережье Чукотки, уменьшился почти в три раза, до четырех тысяч жителей. Об охотниках за золотом на просторах Сибири написано много за последние 30 лет, прежде всего – криминальной хроники, а из художественной литературы – тот же Бушков, например. В романе Куваева коренное население Территории, занимаясь своими делами, всегда готово прийти на помощь попавшим в беду геологам и золотодобытчикам. Потому что «…в геологии, и только в ней, ключ к освоению Территории. Ключ к сельскому хозяйству Территории лежит в наших открытиях». Неделю назад в издании «СахаЛайф» прочел открытое письмо: «Мы – тянские эвенки, подошли к черте, когда дальнейшая добыча золота угрожает нашему существованию». С трудом понимаю, как в Олёкминском районе с плотностью населения полтора человека на десять квадратных километров, добыча каких-либо полезных ископаемых может угрожать кому бы то ни было.

Уверен, не понял бы этого и Куваев. Потому, что ушел в вечный маршрут в золотом возрасте и в золотую эпоху. Ушел, задав вопросы в финале романа: «Так почему же вас не было на тех тракторных санях и не ваше лицо обжигал морозный февральский ветер, читатель? Где были, чем занимались вы все эти годы? Довольны ли вы собой?» И это не приглашение к дискуссии, ибо автор за пеленою вечности. Просто вопросы, оставшиеся без ответов, как обычно в жизни это и бывает.

Я вдруг начал читать «Территорию» Куваева.

Увлекся. Давно такого не было.

Мощнейшая, какая-то глубокая романтика. Без крика и шума. Только плечо и дело. И сердце наизнос, до последней нити миокарда. Сердце -- это ресурс, его надо расходовать. Иногда бережно, иногда взахлеб, но до самого конца.

И дыхание севера. Я уральский, но и северный, меня пробирает.

Какая-то тревожная, глыбистая мощь в этой книге, в этом тексте.

Как Марио Пьюзо написал «Крестного отца», где мафиозные разборки поданы так, словно это короли сражаются, мощные, страшные. Так в Территории — тот же Чинков — капитан пиратского корабля или ярл викингов. Один из сильнейших, но у него давно не было удачных набегов. И вот он понял, что еще чуть-чуть и будет уничтожен, потеряет себя, славу и королевство, поэтому идет в неведомое, преодолевая сопротивление и неверие, волей и верой в свою удачу. И ведет за собой. Недаром про «удачу» там геологи говорят, как викинги.

И наплевать Чинкову-Будде на золото. Ему нужна победа. Та неведомая Англия, в которую никто не верит. И там будет много славной добычи и окровавленные мечи. Если пройдет один единственный драккар. А все вокруг против -- люди, подданные, другие короли, даже погода и обстоятельства. Но он прорвется.

Забавно, что начало — Территории, это фактически зачин Моби Дика. Там Меллвил начинает с цитат о китах, а тут Куваев описывает золото через цитаты.

И об охоте на кита

охоте на золото.

Дико жалею, что не прочитал эту книгу в детстве.

Какими-то неизвестными путями «Территория» прошла мимо меня. Вернее, я мимо неё. Хотя автора читала и чтила со студенчества, а маленький, простой и изящный рассказ «Берег принцессы Люськи» на протяжении десятилетий рекомендовала всем подвернувшимся под руку :)

Чтения «Территории» ждала и нисколько о нём не пожалела. А ведь могла бы. Вы, наверное, и сами знаете: то, что на ура прошло (бы) в юности, по истечении лет имеет все шансы показаться ходульным, слишком простым, пафосным или излишне дидактичным и «соцзаказным». Так что были такие опасения, не скрою.

Но автор не подвёл, не обманул ожиданий. В главном романе Олега Куваева, говоря его же собственными словами (из повести «Дом для бродяг»), «…кажется, что до скал и снега можно дотянуться рукой прямо с табуретки». Куваев ошеломительно точен в деталях, и в полной мере, думаю, оценить это могут люди, сами хоть краешком захватившие ту эпоху: не только время действия «Территории», но и годы написания куваевских произведений. А если и модус вивенди в какой-то степени пересекается с местом действия, трудами и заботами персонажей романа — погружение обеспечено.

Только три вещи упомяну, три мелкие детальки, которые поднимают залежи времени и воспоминаний. Толстое оранжевое одеяло по имени «Сахара» (да, из верблюжьей шерсти, кажется, алжирского происхождения, у нас такое было — здоровенное и узорчатое, размером больше стандартных советских одеял с клетками либо тремя полосками по краю; ох и тёплое было!.. впрочем, почему «было», оно и сейчас в родительском доме живо-здорово, я даже под ним сплю, когда приезжаю в отчие края). Турбаза в Хиве (у меня просто лёгкий шок: да, я несколько дней жила на этой самой базе, Куваев обрисовал её немногословно, но абсолютно точно, не погрешив против реальности). Вечер полевиков (и снова да, один из любимых моментов года: когда все рассыпавшиеся на лето по экспедициям и маршрутам собираются осенью за одним длиннющим столом, и несть числа неловким, но сердечным объятиям, азартным рассказам, смеху и дружеским розыгрышам).

Куваев, в ранних своих рассказах в большей степени бытописатель и драматург, ко времени «Территории» дорос до настоящего художника слова; этот роман не только увлекательное чтение, но и настоящее эстетическое удовольствие. Мне особенно близки его лаконичные описания запахов, которые «вместо тысячи слов» мгновенно переносят читателя на место действия, безошибочно погружают в атмосферу: «грустный и тревожный воздух осени», «пахло морем, соляркой и каменным углём»…

Но, конечно, не одними красотами слога хороша «Территория». Главное в ней, как и в жизни — люди. Те люди, которым «с грузом легче». Персонажи Олега Куваева, шагнувшие на страницы романа прямо из жизни, хороши каждый по-своему — и не потому, что все они как один победители и герои, вовсе нет, — они правдивы, они настолько узнаваемы, что через некоторое время кажется, будто ты и сам был с ними знаком когда-то, просто подзабыл немного.

Вот упорный авантюрист-тяжеловес Чинков: он, сидящий перед пустым начальственным столом (голова опущена, руки на подлокотниках), напоминает выключенный механизм: нет работы/задачи — не функционирует. Но если цель есть — Чинков действует как военачальник, как хитрый и изворотливый дипломат, но главное — как настоящий работяга, вкалывающий сам и беспрекословно требующий того же от других.

Вот Монголов: для него выполнение поставленного задания превыше всего, его бог — порядок и точность, и понимание, что этот человек без всякой жалости загонит себя до полусмерти, наполняет острым сочувствием к нему… и некоторым смущением: не так ли многие из нас поступают, пусть и не в такой явной форме?

Философия старика Кьяе, местного жителя, поначалу показалась мне неправдоподобной. Впрочем, Куваеву лучше знать: он с такими людьми общался. Но до чего по-человечески хорош этот пастух-оленевод, несуетен, практичен и в то же время беззаветно добр! Может, на этом и зиждется настоящая мудрость…

Думается, что Баклаков — альтер эго автора. Именно этот персонаж претерпевает наибольшие изменения по ходу романа: от «легкомысленного пионера» до разработчика теории месторождений. Прекрасно прописана автором сцена начала одиночного похода Баклакова: и метко переданное ощущение беспричинного «точечного» счастья, и наступление вечера, когда физически ощутимо меняются звуки и свет в окружающем мире.

Гурин напомнил бортинженера Игоря Скворцова из прогремевшего когда-то фильма Митты «Экипаж» и (исполнитель этой роли Леонид Филатов перекидывает мостик к следующей ассоциации) доктора Мишу из незабываемой кинокартины «Вам и не снилось». Помните? Молодые, самоуверенные, циничные красавцы со своей «жизненной философией». Они, такие прагматичные и последовательные эгоисты, легко и эффектно идущие по жизни, могут подвести в самый напряжённый момент. Опасность их позиции в том, что она убедительна и привлекательна, поэтому жестокость, с которой Куваев обошёлся со своим героем (предфинальный эпизод с Гуриным, могу признаться, заставил меня буквально бегать по дому, немилосердно ругаясь словами 18+ и терзая шевелюру), оправдана и в какой-то степени терапевтична.

Момент отдыха от драматизма — Валька Карзубин: «дромадер с четырьмя горбами» (что?!), забавный малый, из которого «слова вываливаются в случайном порядке, и когда они ударяются об атмосферу, иногда получается смысл, а иногда нет» (это, кажется, Арчи Гудвин кокетничал, а у Валентина всё так и есть).

И, наконец, Копков: чуть юродивый, мешающий в речи выспренний стиль с просторечием. Откровением для меня стали его слова о том, что работа есть устранение всеобщего зла. Спасибо, чудак-человек. Вот реально помог жить дальше.

Собственно, большинство героев Куваева таковы. Работа для них вечна и незыблема, а всё остальное — «большая земля», жильё, семья, деньги, шмотки, высокие посты и сама жизнь — преходяще, даже несерьёзно…

Отличный роман. Ближайшая ассоциация — с романом Виктора Конецкого «Кто смотрит на облака». Оцениваю «Территорию» на 9/10 только из-за некоторой хаотичности композиции (причём видно, что это случайно получилось, а не намеренно, как у Иванова в его «Географе…»).

Это не соцреализм, а реализм советских времён. Рекомендую.

Приключенческо-производственный роман, популярный в СССР, основательно подзабытый, а потом переживший второе рождение после дорогой, красивой, но, правды ради, подрастерявшей оригинальный дух экранизации 2015 года.

Книга повествует о поисках золота на Чукотке, которая впрямую не называется, скрываясь под кодовым словом «Территория». :) Жизнь, рабочие будни и нечастые праздники, рутина и трудовой подвиг геологов показаны очень ярко, со знанием предмета, ведь Куваев сам работал в тех местах и чётко представляет, о чём пишет. Но знаний для увлекательного чтения мало (не дадут соврать стотыщмильёнов производственных тоскливых книг), нужен талант, с которым у автора тоже всё в порядке. Джек Лондон в Советском Союзе был одним из любимых писателей, особенно это касалось его золотоискательских произведений, Олег Куваев может смело назвать себя его наследником. Суровая природа, тяжёлый труд, неунывающие герои — всё на месте.

Что не понравилось? Откровенное (само)любование. Под девизом «знай наших» проскакивают некоторые излишне романтизированные или абсолютно неправдоподобные эпизоды, к примеру «500-600 км на 15-20 дней». При том, что книга увлекает и в происходящее в общем и целом веришь, волей-неволей в памяти периодически выскакивает этот момент, портя общее впечатление. Самое интересное, что рассказы у Куваева гораздо более правдоподобные, но при этом нисколько не уступающие «Территории» в динамике сюжета и увлекательности.

Самое известное, но не самое лучшее произведение автора, собственно он и сам был не сильно доволен романом, считал, что поспешил отдать его в печать. Но если не придираться к мелочам, то книга несомненно стоящая, по-настоящему мужская.

Чем так притягателен этот роман?

От него тянет сырым снегом, соляркой и дымом горящих торфяников. Он будто вырезан из глыбы резким полярным ветром и вылизан холодным речным потоком. И на вкус он как крепкий чай с привкусом жестяной банки – вкус, отрезвляющий и ясный, как жизненный принцип.

Чем так хорош этот роман?

Романтика… Это романтика «от обратного». Хоть поначалу и резанул этот пафос – «а где были вы»? – на который хочется ответить даже немного зло, что, дескать, не только геологи тащили на себе тяжесть трудового подвига. Но тут автор и это сбросил, как тяжёлый рюкзак, и пошла романтика «от обратного» – не за туманом и запахом тайги едут на Территорию люди, едут за огромными зарплатами, за жизнью по своим правилам, отличным от правил заводов и колхозов, едут из юношеского честолюбия и прожженной хитрости; бывшие зеки, молодые парни, фартово пробующие оружие прямо в бараке, бывшие солдаты, привыкшие работать там, куда пошлют, «выскочки», хитростью и удачей доросшие до большого начальства. И именно из этого, да ещё смерти под боком, сплавляется своя особая романтика, выведенная Жорой Апрятиным в заповедь: «Для всякого человека одна религия: не дешеви, не лукавь, не пижонь, работай».

Этот роман обнажён до жил – до подковёрной борьбы «в начальстве», где, если оступишься, тебя заклюют, а выиграешь, так эти же люди скажут, что помогали. До понятной юношеской бравады – почувствовать себя суперменом. До простоты – а в ней сложности – человеческих отношений. До хитрых приказов в обход правил. До форса и глупости, уносящей жизни и здоровье. И красота его – это суровая красота природы, гусиный крик вперемешку с оттаявшими кучами старых валенок и консервных банок у «сучьих кутков» в Поселке. Это красота «как есть», без обиняков – и потому в неё веришь как в истину.

И в людей в этих веришь, как в истину – от молодых парней, говорящих простым, колким иногда языком; особенно Баклакова – главного, на мой взгляд, героя, с его эволюцией, с уходом от героического бахвальства мальчишки к спокойному расчёту мужчины (самый интересный момент, его возвращение на родину, и признание факта, что в колхозах и работают больше и зарабатывают меньше, а он, геолог, при этом герой); до «стариков» – Чинкова, Монголова… Тоже разных, на самом деле, людей – не жалеющий никого Чинков, с его напором на интуицию, ставящий всё на карту, и Моголов, едва не сломленный противоречием между солдатской прямотой и необходимостью включаться в хитрую игру, между своим неверием в золото и попыткой его найти.

Вот только зря, на мой взгляд,

Роман о золоте, но не в том понимании как его привыкли видеть в искусстве~ желтый металл, которого все вожделеют. Нет. Здесь оно отступает на второй план. На первом месте долг и преданность. Личностные качества. Дружба и надёжность.

Родине нужно золото, и оно должно быть. А как оно будет зависеть лишь от кадров. И как эти кадры правильно расположить в нужном месте и нужном времени. Это задача Чинкова. Человека, которого не судят.

Роман про людей которые не жалея себя, идут к цели. Самоотверженный труд геологов, просто рабочих, старателей, моющих золотой песок на лотке. Старик Кьяе, необразованный пастух — центральный философский образ в романе, впитавший мудрость веков. Чинков идущий к цели всеми средствами. Все, до простого рабочего. Люди которыми можно забивать гвозди. Которые делают невозможное. Делают общее дело. Здесь познаётся человек.

А золото, да разве оно может сделать человека счастливым?! Счастье в самой жизни и как ты её живёшь.

Роман, конечно, хорош. Даже турист со стажем, завершивший свою спортивную «карьеру», я слышал, чувствовал тот запах, который остаётся — остаётся всегда, сколько бы лет ни прошло с момента последнего похода.

Характеры в романе раскрыты на сто процентов, без прикрас. Отмечу очень важную вещь, вокруг которой построено очень логично и стройно повествование. Интуиция. Она всегда компас, наш с вами Компас по жизни.

«Жизнь не бывает богатой или бедной. Жизнь бывает разной.»

Добросовестный производственный роман на экзотическом северном незатасканном материале. Характеры выдержаны в духе «плохих людей нет» с уточнением, что таких сама Территория вытолкнет. Литературная и идеологическая основа романтики суровых будней идет от Джека Лондона с неизбежной поправкой духа индивидуализма в сторону исполнения общих целей. Шестидесятнический пафос как он есть завершается в конце книги проникновенными строчками«А где ты был, когда...»

Роман богат на детали и, в общем, это его главная ценность. Повторюсь, материал не избит и нюансы промывки золота, выживания в дикой природе, функционирования Управления- все очень хорошо. Персонажи не показались очень качественно сделанными, единственно в изображении Гурова автору удалось уйти от одномерности изображения. Коль скоро в романе речь идет о локальном подвиге на локальном участке, идейная составляющая видится мне не вполне очевидной и тогда, а уж сейчас и подавно. Вполне разделяя антипотребительский пафос автора, участие в экзотических проектах разумной и постоянной альтернативой не видится. Хорошо, когда пассионарии объединены иной идеей, нежели участием в военных действиях, однако даже и идея Территории — путем сверхусилий, не особо считаясь с жертвами выгрызть, с созданием культа героев, золота на экзотических ландшафтах имеет мало общего с путями развития экономики, организации для этого труда и его целеполаганию в масштабах страны. Это совершенно не война. Нашли устремленные люди себе экстримальное хобби, хорошо оплачиваемое, дали полезный результат — повода для решительных обобщений и инвектив в адрес тех, кто не участвовал, не вижу в целом.

Скорее грустно,что таких организованных государством оплачиваемых сфер приложения усилий в мирных целях, овеянных ореолом романтики подвига, почти не осталось. Ну да, есть археологические экспедиции ( сам поеду скоро 24 год подряд), с уважением отношусь к поисковикам участников ВОВ, но масштаб «подвига» и лишений по куваевским меркам маловат.

Как замечательно, что есть открытия в жизни, не только геологические, но и книжные. «Территория» как раз тот случай! Такие яркие ощущения настигают редко и тем они ценнее. Приступая к чтению, иллюзий о романтике профессии геолога не строил, и ждал описания суровости мест и быта людей, которые выкристаллизовываются в таких условиях. Слабые там не задерживаются. В процессе чтения всё время задавал себе вопрос: почему эти люди выбрали такой трудный путь, что ими двигало в желании жить по сути отшельниками? И лучше, чем Олег Куваев, не ответишь: практически в последних абзацах всё сказано. Общее впечатление: будто надышался свежего морозного воздуха. Однозначно ДА! Читать!

Люди, работа, взгляды.

Где были, чем занимались вы все эти годы?

Довольны ли вы собой?..

Я предисловием скажу: что скорее всего эта рецензия выйдет комом, так что, друзья, читающие меня, прошу у вас прощения. Рецензии со своим мнением писать (м-да, сказала, так, что самой страшно за слова стало), это как с велосипедом, на котором давно не ездил, какое-то время ты вспоминаешь как все работает, а потом, осознаешь как все работает именно на этом металлическом коне.

Я из тех людей, которые любят читать производственные романы, книги о становлении профессии, людей в профессии и вообще, об умных и работающих людях читать приятно. Поэтому, конечно же мне книга понравилась.

И здесь есть все, что мне нравится, что возбуждает мой интерес и удовлетворяет его. И ты смотришь на мир рабочих, смотришь на страну, которой нужен металл, которой в дальнейшем будет нужно золото. Узнаешь людей, приметы... отношения. Вот мне все никак не понять, людям дали все, что им нужно для жизни, раз за разом объясняли, что объединение — это важно, что без друг друга нельзя реку остановить, врагов подавить, что без этого мы все оставались бы рабами траву жрущие и ведь все равно появляется тот, кто хочет сказать, что он лучше собаки и ему уже плевать, что он работает на огромную страну, что в этой стране многомиллионное население, что все что он делает — это для развития, для улучшения жизни и его конкретно тоже! Но он бьет себя пяткой в грудь и гадит. И это так мерзко, так неприятно. На это смотреть неприятно и про такое читать неприятно. И я не могу понять этих людей — они мне неприятны.

(Если у кого-то созреет мысль объяснить мне их поведение и думы — не надо, не рассказывайте мне про это. Я понимаю их ход мысли, я не принимаю его и поэтому не понимаю этих людей и честно говоря рядом с собой таких видеть не хочу).

Вот в книге как раз показаны, те кто думают о будущем и те кому надо быть лучше собаки.

Кстати, один из главных героев — Чинков, это вообще тот типаж человека, который сильно на самомнение других давит. Вроде и понравится ему хочется и доказать, что ты не вша тоже. А как-то вот одновременно и то и другое делать не получается, потому что такие люди не видят доказательств, кроме одного — поступки! Они оценивают людей по поступкам. Поэтому и друг у него лучший, это лучший работник, который золото видит буквально сквозь землю. И вот Чинковы так людей цепляют, что даже через книжку им свое фи некоторые сказать хотят. У меня вот бывший муж упорно называл книгу плохой не озвучивая почему, полагаю как раз потому что в душу светлые голубые глаза смотрят и спрашивают: «А где ты был, чем занимался все эти годы?» И что он ответит? Что может в действительности служить оправданием того, что за спиной нет никакого значимого для этого взгляда поступка?)

Как помните, в детстве ты старался ответить на вопрос из песни: «А сегодня, что для завтра сделал ты?». Так и тут. Только тут спрашивают за всю жизнь, когда были масштабные стройки и не очень, но значимые для целой страны. Была возможность сделать что-то. Хоть осознано, хоть нет. И очень неприятно, когда ответа нет, когда вроде что-то делал и вроде много добился, но все это бестолково.

Так что книгу будет читать и просто и непросто одновременно. Она будет нравится и вдохновлять, и пинать вас хоть что-то сделать не для себя, если вы, конечно, согласитесь это увидеть в книге. Вы узнаете людей, вы узнаете места, вы увидите тяжелый труд и как обычно вас ткнут в то, что без знаний ничего не бывает, что без упорства ничего не бывает и что объединение должно быть не против человека, а за развитие и свободу.

Ну, и как обычно, все это моя книга, а что увидят другие мне предугадать трудно. Как трудно было не удивляться тому, что люди оправдывали Тамару в «Личном счастье» Воронковой.

Один из лучших русских романов и читается на одном дыхании. Это книга о настоящих мужиках, занятых настоящим делом и этому веришь. Жаль что в нашей литературе мало таких книг. ( больше написано о занудах-пораженцах или о «лишних» дармоедах, убивающих друзей на дуэлях ) Вот прекрасный пример настоящего производственного романа в отличии от 99% других «производственных» «романов», являющихся фактически вымученной скукотой. «А ведь мы могем, ребята! Ей-Богу, могем!»

В очередной раз ругаю себя за то, что начитавшись отзывов, заранее завысила ожидания. В результате я не то, чтобы разочарована, но получила впечатления более тусклые, нежели ждала.

Да, роман не блещет романтикой, а повествует о тяжелых буднях первопроходцев сурового края. И само изложение нельзя назвать ровным и плавным. Оно, скорее, рваное и несколько путанное. Часто повествование перескакивает с одного героя на другого, нет явно положительных или отрицательных. Оно и понятно — речь о реальных людях, которые и не плохие, и не хорошие. Они просто не мыслят жизнь без своей безумной работы. И вот ее-то стараются делать так, чтоб осталась память надолго. И не ради золота, а ради будущего страны.