Михаил Пухов «Брошен ввысь»
Космонавт XXI века Саша Ковров летел с Земли на Юпитер. Его ракета попала в аварию, и он замерз в космосе. Через полвека его встретила экспедиция к Альтаиру, оживила и взяла с собой, осваивать новую планету. Но 500 лет – слишком большое расстояние во времени. Саша и Вита, девушка из XXV века, не смогли ужиться с остальными колонистами и полетели дальше. Однако в их корабле был ещё и третий…
Входит в:
— антологию «Современная советская фантастика», 1990 г.
— антологию «Пристань Жёлтых Кораблей», 1993 г.
— антологию «Me armastame Maad 2: Viimane laev», 2017 г.
Лингвистический анализ текста:
Приблизительно страниц: 51
Активный словарный запас: крайне низкий (2052 уникальных слова на 10000 слов текста)
Средняя длина предложения: 39 знаков — на редкость ниже среднего (81)!
Доля диалогов в тексте: 20%, что гораздо ниже среднего (37%)
подробные результаты анализа >>- /языки:
- русский (5), эстонский (1)
- /тип:
- книги (3), самиздат (3)
- /перевод:
- В. Белиалс (1)
1990 г.
1993 г.
Самиздат и фэнзины:
2020 г.
2021 г.
2021 г.
Издания на иностранных языках:
2017 г.
Отзывы читателей
Рейтинг отзыва
Gluckar, 7 мая 2022 г.
Недооценённое в свои годы произведение, как мне кажется тащем-то. Да и в нынешние, в общем-то, тоже. Глобальная философская теория о взаимоотношении Разума и Материи, которая не покажется бредом только тому, кто с детства читал книжки про энтропию, термодинамику и связь всего этого с процессами мышления. (В самой этой повести слово «энтропия» даже не упоминается. Увы — у книги высокий «порог вхождения»!)
Проблема книги и в том, что развивается она крайне неспешно и медленно, а с первых страниц (даже десятков страниц) выглядит как «очередной идеалистический бред про попаданца, очнувшегося в светлом коммунистическом будущем среди просветлённых утопийцев и полупрозрачных изобретателей». Хотя она на самом деле совсем не о том.
Ну и да, дискурс книги эмоционально полярен нынешнему. Все эти разговорчики о сверхорганизмах, усложнении, слиянии в сверхразум по нынешним временам воспринимаются исключительно антиутопически. Очень уж ценим мы — нынешние мы — отдельную личность.
Но стоит ли отдельность смерти?..