Вальтер Скотт «Карл Смелый, или Анна Гейерштейнская, дева Мрака»

Продолжение «Квентина Дорварда», но без Квентина Дорварда. Хотя продолжение, конечно, чисто условное – эти две вещи соприкасаются лишь временем и некоторым количеством вторичных персонажей (в частности самим Карлом Смелым – который и тут, как и в «Квентине Дорварде» воочию является лишь в конце). Кстати, некоторые исторические события этого романа вкратце оказываются уже изложенными в последней главе «Дорварда». Я делаю на все это упор, так как читал их по порядку. И, увы, на фоне «Квентина Дорварда» этот роман смотрится довольно пресно. У него удивительное свойство казаться монотонным. И это при том, что некоторое разнообразие событий в нём всё-таки есть. Большая политика, локальные приключения, любовь (куда ж без неё у Вальтера Скотта), даже нотка мистики есть (видимо, оттуда эта «дева Мрака» в названии, хотя я и не пойму, почему так) и даже щепотка готических тайных обществ и их судилищ. Но всё это как-то вяло, нанизанное лишь на бесконечное путешествие героев – отца и сына, чья тайная миссия и та вскоре перестает вызывать интерес (и всё это отчетливо видно на контрасте с «Дорвардом», в котором сюжет был словно стянут ремнями различного сюжетного напряжения). И, что удивительно, всегда есть ощущение, что наши герои как бы не спешили, всегда отстают –

Тут, на сайте, я сейчас увидел, что перевод считается не из лучших – охотно могу поверить. Или, скажем так, я охотней поверю в тщательный, но нудный перевод, чем в чуть нудный текст автора, которому на этот раз даже не удается (вернее, часто не удается – были проблески в лице короля-трубадура и его двора, немецкого скряги трактирщика и некоторых из швейцарских молодцов) сделать харизматичными и живыми героев, как он это обычно делает не без помощи некоторой иронии.

А вот симпатии автора к швейцарцам мне сразу показались очевидными – было видно, что он представляет их как неких европейских шотландцев с их военной удалью. И когда я услышал это из уст Карла Смелого я полностью в том убедился. Но в любом случае, после этого романа я стал с большим уважением относиться к этой нации – их воинские подвиги, пусть и далекого теперь прошлого, по-моему, того заслуживают.

Хотя роман называется «Карл Смелый», сам Герцог Бургундии появляется в нем в конце романа, да и то — эпизодически. Основная часть произведения состоит из переглядываний, перемигиваний, вздохов и робких касаний между главным героем и героиней. Возможно двести лет назад это и было интересно для читателей, но сейчас выглядит наивно, скучно и глупо.

Политическая и военная исторические линии выглядят крайне скомканными и малоинформативными. О роковой для Карла войне со швейцарцами мы узнаем из пересказа третьих лиц.

За границами романа осталось и молниеносное и практически бескровное завоевание французским королем Бургундии. Завоевание, которое поставило точку в многолетнем противостоянии Людовика и Карла, которое так ярко и сочно было описано в «Квентине Дорварде».

В общем роман забыт вполне заслуженно и представляет интерес только для любителей творчества Скотта.