Габриэль Гарсиа Маркес «Сто лет одиночества»

Всегда думал, как я себя поведу, когда все комнате будут говорить, что комната зеленая, а мне будет казаться, что синяя. Вот он, случай представился.) Я как-то знакомился с творчеством бразильца Пауло Коэльо, его магическим реализмом. Тогда я решил, что все гениальное, конечно, просто... но не может быть настолько просто. Пусть правильные, но крайне банальные мысли, без особой изобретательности и под соусом пафоса.

Не могу сказать, что Сто лет одиночества совсем из этой же оперы. Очень выразительный язык, красочные описания, растворится в самом тексте очень приятно и легко. Буквально гипноз какой-то. Но что за всем этим? Я не увидел ничего. Жизнь — это войны, боль, дружба, предательство, любовь и многое другое. Но кажется, что автор может и хочет рассказывать только о любви — про все ее, порой странные, вариации. Но, мне так кажется, нельзя повествовать о большой и страстной любви между двумя картонками. А герои все бумажные, не объемные, как страницы в энциклопедии. У них же ничего нет, кроме длинного имени и привычки ходить голой или уходить на войну.

И да, это похоже на бразильскые мыльные оперы. Видимо это такой фетиш у них — копаться в запутанных родственных связях, влюбляться, а потом неожиданно выяснять, что влюблен в сестру/брата.

Мне кажется, что это одно из самых переоцененных произведений. Такое же скучное, пафосное и монотонное, как и положительные отзывы о нем — «тронул до глубины души», «заставил задуматься», «потрясающая притча»...

Вот такое мнение, простите за откровенность.

- А сколько надо прочитать чтобы удостовериться — не пошло. Треть?..

- Ну, хотя бы...

Открывала, стиснув зубы, приготовившись к долгой борьбе за вкладывание романа в голову. Вместо этого Маркес усадил на пригретую солнцем лавочку и начал рассказ. Становилось прохладнее, тени удлиннялись, а я все сидела, забыв о времени и слушала, слушала... Читала и читала...

Он развертывал панорамы далеких мест и почти забытых совершений, так прочно и уверенно вплетая сказочность, что едва услышанная, она уже облекалась обычной жизнью, о которой «говорили» целый день.

Все бытовое, все простое, все внятное. Гражданская война преисполнена тем же житейским спокойстивием, что перестройка дома или выпечка хлеба. Ужасающая несправедливость деяний, оправданных долгом и революцией, бессчетные безымянные смерти, расстрелы друзей — все на светлой безмятежности фона уже другого поколения галдящих детей, уже заново посаженных бегоний в горшках...

А потом, вдруг очнувшись, замечаешь, что нет больше залитой солнцем скамейки, где обо всем было так уютно поведано. И через последнюю сотню страниц приходится продираться самостоятельно.

Орнаментальная лента рассказа, льющаяся вначале быстрой рекой у ног густеет и замирает. Красочные узоры счастливого дома, семьи, ребятни уже змеятся непроходимыми джунглями отшельнической старости и безнадежным запустением. Не успевающая расцвести в сумасбродстве приключений молодость скрючивается чахлыми ростками, сгнивая в безвременье. К финалу прорубаешься сквозь все поглотившие заросли разочарования и безнадежности. С влажным хрустом, с титаническим трудом бредешь почти наугад к закату рода Буэндиа.

Ни диалогов, ни посторонних чувств. Только самое главное. Только жизнь, как она есть.

Не таких впечатлений я ждал от этой книги. Обычно книги, которые у всех на слуху, нравятся подобающему большинству читателей и возводятся в ранг особых книг, нравятся и мне, но в этот раз у меня сложилось такое чувство, что меня кто-то жестоко разыграл и подсунул посредственное чтиво, завернув его в красивую обложку из сплошь положительных отзывов.

Все бы ничего, но истории из жизни членов семейства Буэндиа совсем меня не затронули, не показались они мне интересными и хоть сколько-то заслуживающими моего внимания. Подобное я называю переливанием из пустого в порожнее. Истории идут одна за другой, истории выдуманные, логика поступков персонажей непонятна и нелогична, каждый в этой семье сам насоздавал себе целый ворох придуманных проблем. Маркесу можно было не заканчивать свою книгу никогда и продолжать придумывать все новые и новые истории, благо фантазии у него достаточно, но, к счастью, он не стал этого делать и довел повествование до логичного завершения.

Магический реализм, который у той же Петросян создает атмосферу тайны и придает всей истории магический оттенок, у Маркеса выглядит полной нелепицей. «Когда он умер, всю ночь шел дождь из желтых цветов» или «Парня все время сопровождали бабочки», ну, что это такое? К чему? Зачем? Что мне это дает, как читателю? Мне совершенно непонятно.

При этом у автора довольно интересный стиль изложения. За одну страницу может поменяться несколько историй, они плавно перетекают одна в другую, и пока дочитываешь конец страницы можно забыть о чем шла речь в ее начале. Бывало казалось, что очередной абзац никогда не закончится, некоторые из них тянулись на несколько страниц... да что там абзацы, в романе некоторые предложения тянулись на целую страницу, образовывая гиперсложноподчиненную конструкцию. Если бы текст был более удобоваримым, мои впечатления могли быть и другими, а могли и остаться такими же, но продираться через сплошной текст с диалогами, количество которых можно пересчитать на пальцах двух рук, было реально тяжело.

В общем, читал я этот роман медленно, долго, но упорно. Для прочтения 400 страниц мне понадобилось больше месяца — это, конечно, да! Но я не говорю, что роман плохой, он просто создан не для меня.

Думаю, «Сто лет одиночества» — самая необычная книга из прочитанных мной. Название соответствует содержанию: перед мысленным взором читателя проходит более чем столетняя история. История одного города, история одной семьи. Десятки судеб, каждая из которых по-своему печальна (о чём в названии тоже сказано), сплетаются, расплетаются и обрываются, постепенно, одна за другой. Обилие персонажей, которым меня пугали в начале чтения, оказалось некритичным. И хотя в процессе я всё же рисовала генеалогическое древо семьи Буэндиа, обращаться за помощью к нему пришлось раз или два. Но несмотря на широкий ассортимент, сочувствовать большинству персонажей получалось с трудом или не получалось вовсе. Некоторые из них вызывали только перманентное раздражение или возмущение. Но были, конечно, и такие, за кого я переживала и чьё очередное появление в сюжете повышало к этому самому сюжету интерес.

Нужно сказать и о жанре романа. С магическим реализмом (осознавая его при этом) я, как и с такой «многолюдностью» произведения, сталкиваюсь впервые. До этого мне с трудом удавалось представить подобное произведение (определения из Википедии оказалось явно недостаточно). Если вкратце, то особенности жанра я описала бы как авторский произвол, в хорошем, разумеется, смысле. Совершенно очаровательное явление, очень приятно было расширить свой читательский кругозор.

Что меня ещё поразило в книге, так это любовь. У подавляющего большинства она была... неполноценной, если можно так выразиться. Не могла победить страх и одиночество. Кто-то из героев вообще не был на неё способен. И потому не особо верится, когда автор указывает на конкретных героев и прямым текстом утверждает, что вот у них-де любовь самая настоящая. По крайней мере, с определённой парой у меня было именно так. Порадоваться за них как-то не получилось.

Смотрю на отзыв и понимаю, что он в разы меньше того, что мне хотелось бы сказать. Проблема в том, что основной массив моих мыслей представляет собой рассуждения о конкретных персонажах, гневные, одобрительные или полные разочарования. А также рассуждения по поводу мироустройства книги. Но так как они бессвязны и чересчур субъективны, я не буду помещать их сюда.

Единственное, по наличию этих самых рассуждений в моей голове можно сделать вывод о том, что роман задел меня достаточно глубоко. (Тут вспоминается статья в начале книги, которую мне не хватило сил дочитать и в которой говорилось о поэтичности повествования. Вот подтверждение — ведь лирика направлена в первую очередь на эмоции.) И только малое количество действительно полюбившихся персонажей и сюжетных поворотов мешает мне сказать, что «Сто лет одиночества» теперь одна из моих любимых книг. Но, мне кажется, это дело времени.

Читать книгу, безусловно, стоит. Атмосфера, детали (реалистично-магические и обычные), сюжет — всё прекрасно, всё на высшем уровне.

Первый раз прочитал где-то во второй половине 70-х. Сказать, что был в шоке, ничего не сказать... Наркотики я не пробовал, а вот операций под общим наркозом в дальнейшем пережил не мало. Сравнить своё первое впечатление от этой книги могу только с возвращением в реальность после общего наркоза — собственно полное переосмысление этой самой реальности... Совершенно незабываемое ощущение сначала растерянности, даже потери ориентации, а потом огромного душевного подъёма и, повторюсь, переосмысления реальности. Эта книга — вершина мировой литературы (ну пускай одна из величайших вершин). Тут в отзывах прозвучало, что из нобелевских лауреатов по литературе 20-го века только Маркес в полной мере заслужил это звание. Не буду так категоричен, далеко не все произведения, получившие эту премию, я читал, но та довольно солидная часть, которую читал, действительно до уровня романа «Сто лет одиночества» пожалуй что не дотягивает... В последующем перечитывал эту книгу раз 10-12 (сначала ежегодно, потом раз в 3-5 лет). Такого потрясения, как при первом прочтении уже не испытывал, но удовольствие всегда получал огромное, да и что-то новое почти всегда находил. Великое произведение.

Очень долго не мог взяться за эту книгу. Я давно уже знал, что она очень качественная и интересная, но все время глаза до нее не доходили. А жаль, хотя возможно, что прочитай я ее раньше, то оценил бы не так высоко, т. к. тогда, что называется не дорос бы еще до нее. Точно также, вполне вероятно, что, перечитав ее лет через 5-10, я пойму роман намного глубже и впечатления изменятся. А может и нет, в любом случае, это дело неблизкого будущего, так что лучше перейти наконец непосредственно к произведению.

«Сто лет одиночества» — это роман, у которого вообще нет окончательного дна. Есть книги, у которых помимо основного сюжета есть еще и подоплека, яркий социальный или политический подтекст, есть книги у которых этих подтекстов несколько, а некоторые произведения вообще обходятся без таковых. «Сто лет...» же, судя по моим ощущениям, включает в себя вообще все возможные подтексты. Роман не имеет четкой сюжетной идеи (на всем его протяжении встречаются темы одиночества и любви, но все же это немного не то), это просто история рода Буэндиа, основавших город Макондо и живущих там. Но в то же время это и история самого города. Роман как торнадо затягивает в себя, демонстрирует все прелести и недостатки человеческой жизни, после чего оставляет читателя делать выводы, каждого — свои.

У всей истории, пожалуй, только один минус — некоторая хаотичность повествования, что усложняет восприятие, а вкупе с повторяющимися именами у героев читается книга еще тяжелее. Благо, я читал Мартина, так что большое количество действующих лиц воспринимаю легко, да и память у меня хорошая, однако не все таким могут похвастаться.

В итоге несмотря ни на что, я хотел бы посоветовать прочитать эту книгу абсолютно всем любителям фантастики вообще и магического реализма в частности. Далеко не факт, что она вам понравится, но иметь свое мнение о такой книге — это очень неплохо.

4/10 Габриель Гарсия Маркес «Сто лет одиночества» -- роман-эпопея. Толстенный роман, который по поворотам истории может соперничать с «Сантой Барбарой». Впрочем, и по качеству сюжета тоже. Описывается история жителей одного поселения, затерянного в горах. Обычные житейские истории расцвечены бредовостью нашего мира. Бесконечные перипетии сюжета совершенно не захватывают и нагоняют тоску. Местами повествование поверхностное -- историческое; иногда автор вдается в подробности, появляются диалоги и пересказ мыслей людей: оба «режима» читать не интересно. Написано хорошо с художественной точки зрения, но смысла в самом романе я не вижу. Прочел половину пока не понял, что эта житейская бестолковщина продолжится до конца.

Резюме: зануднейший роман, аналог бразильского сериала; на любителя

Роман «Сто лет одиночества» был написан Маркесом в течение полутора лет, между 1965 и 1966 годами в Мехико.

Стоит отметить особенности композиции романа, состоящего из двадцати глав, не имеющих названия. В книге оисывается история, замкнутая сама на себе, некое временнОе кольцо. События селения Макондо и семьи Буэнди́а не просто показаны как параллельные, но взаимосвязаны, тесно переплетены между собой, одно суть отражение другого. История Макондо показана во всей закономерности развития живого организма – зарождение, расцвет, упадок и закат.

Важно, что роман построен на косвенной речи, а предложения очень длинные, часто на целую страница или даже длиннее, с периодами и множеством грамматических основ. Автор очень редко использует прямую речь и диалоги. Тем самым подчеркивается вязкость повествования, его неспешное течение.

«Сто лет одиночества» — пронзительное, драматичное и глубоко символичное произведение. Многие называют его апогеем творчества Маркеса. Роману свойственна нечеткость и слияние границ времени и пространства, вымысла и реальности, сна и яви. Это философская сказка о жизни человека в большом мире.

Одиночество – лейтмотив романа и его главная тема, семейная черта, наследие и проклятие рода Буэндиа, но причины у каждого свои. В романе показана жизнь нескольких поколений этого семейства, но показана фрагментарно, это не семейная сага, это роман об одиночестве. Маркес показывает пороки человека, но не дает пути их преодоления. Он соединяет сказочность и романность повествования, назидательность притчи и философию пророчества, но грани смазаны.

Люди погрязли в обыденности, однообразии, пороке и безнравственности. Они неспособны на искренние чувства, на проявление бескорыстной любви. Они обросли предрассудками, разрушающими их собственные жизни и жизни близких. И кара за это – одиночество, всепоглощающее, всеобъемлющее, вселенское одиночество, от которого ничто не поможет спрятаться.

Самоубийство, любовь, ненависть, предательство, свобода, страдания, тяга к запретному — второстепенные темы, подчеркивающие главную, дающие понять, что все это происходит из-за одиночества, а на одиночество люди обрекли себя сами.

Еще одна сквозная тема, хоть и не столь сильно заявленная, — это инцест, который автор преподносит через миф о рождении ребенка со свиным хвостом.

Практически все герои романа — личности цельные, волевые и сильные, пускай подчас и противоречивые. Каждый из них имеет собственное лицо и голос, но все они тесно связаны между собой, спутаны, переплетены.

Автор накинул вуаль мистицизма и магии на каждую главу, но не пыль ли это? Одиночество семьи Буэндиа пугающе в своей закономерности. Герои не желают избавиться и своих пороков, не стремятся изменить образ жизни, отворачиваются от мира, концентрируются лишь на своих интересах, желаниях и инстинктах. Фантастические, мистические события показаны через обыденность и рутину, а потому для героев романа они являются чем-то повседневным, они не замечают, что это вовсе не в порядке вещей.

Произведение оставляет сильное впечатление, но очень неоднозначное.

Цитата: «Сто лет одиночества» — одно из самых читаемых и переводимых произведений на испанском языке. Отмечен как второе по важности произведение на испанском после «Дон Кихота»Сервантеса на IV Международном конгрессе испанского языка, который проводился в Картахене, Колумбия, в марте 2007 года.

А как насчет дурацкого вопроса. А если все то же самое, но только описывался бы род Булыгиных на севере Уральских гор? Насколько бы меньше русских читателей восхитились бы? Так все экзотичненько, так все «не по-нашему», так все глупо и плохо. Чтобы не подохнуть от тоски за чтением «Ста лет одиночества» приходилось развлекать себя вылавливанием авторских блох – а, собственно, блох этих (заимствований прежде всего, которые сильно отличаются и от аллюзий, и от намеков) навалом. Так что этим блохоискательством я себя и развлекал, а сам «прославленный» роман, конечно, сугубо посредственная штука.

Мода в литературе – штука довольно похабная, мода на те или иные «темы» в литературе – похабнее втройне, а мода на национальные литературы еще похабнее. К сожалению, Маркес со своими «Стами годами одиночества» стал известен и популярен именно благодаря всем этим модам. Ну да бог с ним.

Историю Маркес рассказать не смог, хотя выбрал путь самый легкий и примитивный – что-то вроде притчи. Спародировать или толком обыграть сам жанр притчи (а также жанры: семейного романа, мифологической истории) тоже автору не удалось. Все события моментально разбиваются по категориям: трагедия, любовная трагедия, семейная трагедия – возможно, этим обыгрываются некие мифологические условности, но как блекло все это, как очевидна сама пародия! Никакого изящества или тонкости, если это пародия, то совсем какая-то площадная. Все Буэндия просто поразительно никакие: банальные, плоские и скучные. Даже на персонажей притч и мифов они не тянут – простые литературные шаблончики с именами и этикетками: «страстный», «прекрасная» и т.п. Да даже Ахиллес у Гомера куда более «живой» персонаж. Но самое грустное, что так почти со всеми образами романа, особенно «ключевыми». Взять хотя бы дождь, образ сильный, можно развить, можно поиграть, но нет же – все стандартные штампы перечислены Маркесом.

Очень поверхностные рассуждения (причем тысячи раз до него повторенные), почему-то принимаемые за «философию», Маркес облекает в тягучий и напевный стиль – маневр хороший, но уж больно примитивно исполненный. И зачем так много и так грубо заимствовать у других? Куски Джойса в тематическом плане, куски Борхеса (с кусочками экзистенциалистов, тоже очень модных тогда) в плане стилистическом. И эти куски прямо торчат из романа, их можно было бы переработать обыграть, но так грубо втискивать – глупо и неуклюже.

На мой взгляд, само название «магический реализм», сама мифология и стереотипы накрученные вокруг этого романа, весь этот фон и производит на некоторых читателей вполне понятные впечатления. Сам-то роман – вялый, нудный и вторичный.

Скуууууучно!

Не впечатлило. Нагромождение лиц, событий — и всё ради чего? Ради общего вывода, что роду, обречённому на сто лет одиночества, не суждено повториться на Земле? Excuse me, но это — типичный пример того, как гора рождает мышь.

Однажды спросил знакомую литературоведшу: «О чём сия книга?». «О жизни! — с энтузиазмом воскликнула та. — О любви! Об игре обстоятельств и причудливости судьбы! Короче, обо всём на свете!».

Опять-таки, большой пардон, но то же самое можно сказать практически о любом произведении, начиная от «Гамлета» и заканчивая каким-нибудь бульварным чтивом. Каждая книга ИМХО должна нести некую общую идею, ради которой эта книга написана. А если таковой идеи нет, на выходе остаётся хаотическое сплетение фактов, неведомо зачем придуманных писателем.

Не побоюсь дать отрицательный отзыв на фоне такого большого числа дифирамб читателей сего сообщества.

Не скрою, книга попала ко мне по причине того, что её некоторые рекомендовали, а автор является нобелевским лауреатом. Начала она читаться неплохо, но бесконечная мешанина родственников, которых по сюжету называют в честь предков 1-го и 2-го поколений, совсем не радует. Далее: в книге понамешаны реальные ситуации, фантастические моменты, сказания каких-то там народов... короче Санта Барбара — не меньше!

ПРИНЦИПИАЛЬНО ОДНООБРАЗНО, ПУТАНО И ЧЕРЕСЧУР НАИГРАНО...

У меня после прочтения возникла ассоциация с Ветхим Заветом — тоже огромное количество персонажей, постоянные убийства, повествование как фактическое описание происходящего впротивовес психологизму... но в дополнение: смакование ситуаций лишения жизни и сексульных утех героев... за последнее, видимо, и высокие баллы читателей.

Эту книгу можно было писать, а потом читать вечно. Семья Буэндиа могла бы веками плодиться в страсти и умирать в одиночестве, постепенно вырождаясь от кровосмесительных браков. И рождались бы из поколения в поколение одни и те же Хосе Аркадио, Аурелиано, Урсулы, Амаранты, Ремедиосы, лишь усугубляя от истощения психического здоровья из рода в род свои пороки: «…история этой семьи представляет собою цепь неминуемых повторений, вращающееся колесо, которое продолжало бы крутиться до бесконечности, если бы не все увеличивающийся и необратимый износ оси…».

Не зря это произведение считается шедевром латиноамериканской прозы, ведь все мы знаем не понаслышке о генетически заложенной любви латинского народа к так называемым «мыльным операм», хотя это слишком пошлое название, по-другому выражаясь любят они жить в стиле сериала, где один день длиной так на пару миллионов серий, где все секреты на ушко всему свету, где все друг другу родня, где не понятно кто чей сын... а ты сидишь, смотришь и вроде интересно и вроде поднадоели уже постоянно повторяющиеся затянувшиеся интриги, а оторваться не можешь.

Род Буэндиа, как и город Макондо были обречены изначально, лишь на кипучей деятельности Урсулы держался весь фундамент и более-менее здоровая внутрисемейная атмосфера, но тщетны были ее труды. Не помогло даже отправление детей учиться в Европу, магнитом Макондо их притянул обратно. Сжирающее ощущение внутреннего одиночества (даже под крышей шумного дома полного родственниками), отсутствие у каждого из семьи желания и силы остановить свое греховное падение (зачастую даже любование им), поворачивание спиной к окружающему миру с его устоями, в том числе политическими и религиозными (как же это похоже на Латинскую Америку в целом) сделали невозможной их счастливую и долгую жизнь. За 100 лет род Буэндиа и город Макондо пережили зарождение, расцвет и падение. Земля (а может кто-то свыше силой урагана) не выдержала этих грешников и снесла с лица своего.

Мистицизм, напущенный автором в каждую главу, делает эту историю сказочной, но это лишь вуаль, которая скрывает страшную реальность для Латинской Америки. Например, поезд груженный телами убиенных мятежников исчез в никуда и как будто и не было ни его ни убитых людей — вполне может быть правдивой историей, слегка преувеличенной автором в масштабах.

Читать увлекательно, текст обволакивает, язык изложения прекрасен, но гениальности творения я не увидела, философской притчи я тут не нашла, а также «мозгопереворачивающей» морали, которую автор хотел донести до общественности не поняла… да простит меня Нобель)))

Наверное правы те, кто говорят, что эта книга переоценена в общелитературной канве, но сама по себе...

Я читала «Сто лет одиночества» в полупустых электричках несколько дней подряд и едва-едва не пропускала собственную остановку. Мне казалось, что за пыльным окном шепчет нескончаемый дождь Макондо, что вот-вот зашумит веселый караван Мелькиадеса и что если я не усну, вернувшись домой, то мне придется ходить по дому и клеить на все бумажки с надписями: «Это дверь — ее открывают».

Говорят, когда Маркес писал часть про появление Амаранты, то его частенько находили флегматично жующим стенную штукатурку. Надеюсь, он не слышал побрякивание костей ее родителей, способное свести с ума кого угодно.

К чему я об этом? А неужели никто из читавших эту книгу ни разу не ощутил хотя бы малой толики того, что пережили герои. Не ощутил снедающей тоски генерала Буэндиа, вечной суеты и обеспокоенности Урсулы, страсти, которую испытывали поклонники Ремедиос Прекрасной. Габриэль Маркес не только сам пережил все то, что довелось пройти его героям, но и погрузил нас в их сумасшедший мир.

Некоторые рецензенты часто твердят о заимствованиях, сделанных Маркесом то у Кортасара, то у Джойса, то у кого-либо из других авторов. Но может, стоит прочесть лишь «Сто лет одиночества», испытать все вышеперечисленное, и потом, находя пути к этим аллюзиям, улыбаться про себя и вспоминать шепчущий ливень Макондо.

Обратив внимание на поляризацию мнений по «100», хотел было отшутиться в стиле диалога: «Что-то мне эта Мона Лиза не глянулась.» — «Даме 400 лет, и она уже может себе это позволить». И вроде бы все ясно — одни ничего не смыслят, другие надеются на повторное прочтение, третьи уже осознали мощь замысла и ставят десятки. И легким диссонансом прозвучал отзыв baroni. Прочитал миродержец во второй раз любимую книгу, и поставил 7... Ох, не нравятся мне эти легкие диссонансы. Так и вижу Стругацкого Экселенца со своим разъяснением — что есть ЧП и как с ним бороться.

К чему вообще аппелирует пресловутый латиноамериканский магреализм? Явно не к разуму — вот и irish согласна... И ей справедливо нравится Амаду, замечательно оперирующий нижними чакрами. С ним бы ларчик предпочтений открывался просто — как это у Адамовича — «Какое-то легкое пламя, которому имени нет»... Пламя молодости... Но «100» — нестандартное произведение этого жанра. Не зря здесь поминали Кафку, хотя я бы, скорее, помянул бы Гессе со «Степным волком». Давно, еще в студенческие годы, довелось поспорить на тему Маркеса. «Искуственная конструкция эти 100 лет, и персонажи неживые, ведут себя как марионетки (может, зомби лучше бы подошло?) авторские «... — «В этом не недостаток, а сила этой вещи — все поставлено на службу идее, которую железной рукой проводит творец. Неотвратимость он делает реальностью — именно поэтому «100» производит такое (сокрушительное — Kairan!) впечатление».

Поэтому мне кажется, имеет место нетривиальный синтез латиноамериканской и классической ветвей (прямо как при создании Джингизу — металла и дерева), и, чтобы оценить творение Маркеса по достоинству, требуется включение интеллекта совместно с магическим зрением. Что-то не включилось — и все — песня исчезла.

Поэтому совет «читать — не читать» не проходит, просто для прочтения требуется специфическое состояние, не всегда достижимое в нашем суетном мире... Кто считает, что сможет — дерзайте, лично я не хочу повторять эксперимент baroni — боюсь, не смогу войти в эту реку во второй раз.

P.S. Не помню, какой там эпиграф (и есть ли вообще), но Carpamus dulcia: nostrum est, quod vivis: cinis et manes et fabula fies — вполне подошел бы...

Едва этот прославленный роман появился в базе сайта, как он тут же взлетел на высшие строчки рейтинга, и в мои «Рекомендации» быстро затесался. Впрочем, прочитал я его спонтанно, за три дня, найдя книгу на дальних полках.

Сюжет романа представляет собой хронологическую летопись жизни могучего рода Буэндия, а вместе с ним и всего селения Макондо, начиная с основания Макондо старшим Хосе Аркадио.

Манера повествования весьма любопытна: не задерживаясь подолгу ни на одном эпизоде, Маркес вместе с тем подробно и достаточно описывает происходящее, не забывая заострить внимание на различных мелочах, чертах характеров, описаниях преображения семьи и городка. Плавность, текучесть в сочетании с динамичностью позволяют не ослабевать читательскому вниманию на всем протяжении романа. Складывается впечатление, будто читаешь какие-то дневники, хроники, найденные на пыльном чердаке, описывающие события давно минувших лет. Только Маркес преподносит эти «дневники» в уже обработанном виде, со всеми выводами, на блюдечке с каемочкой.

Подобный диалектический (с одной стороны экономичный, с другой – детальный) стиль рассказа избран, на мой взгляд, очень удачно – он подходит к описанию плавно-быстротечного хода жизни семейства, и роман не погрязает в ненужной «воде». Язык романа красочен и расцвечен многочисленными сложными сравнениями и яркими поворотами.

«Сто лет одиночества» часто позиционируется как роман в жанре магического реализма, щедро сдобренный фантастическими элементами. Но сам Маркес пишет, что вкрапление магии служит, наоборот, для наиболее полного и ясного описания латиноамериканской реальности, наполненной странностями и чудесами. Да мне лично и не кажется, что в романе много откровенно ирреального и фантастического. К таким эпизодам можно отнести разве что «улёт» Ремедиос. В остальном имеют место только преувеличения и случайности, которые каждый из нас встречает в обыденности. Корабль застрял в джунглях? Море рядом…Воскрес цыган? Да он и не умирал…Тридцать два провалившихся мятежа полковника Аурелиано? Уверен, в истории полно примеров и покруче. И так далее, и тому подобное…

Для меня главный интерес лежит в области рассмотрения семейных отношений Буэндия, психологии одиночества каждого члена этого рода. Закрадывается мысль – ведь, возможно, одиночество свойственно человеческой натуре. Или нет? Пример «Ста лет… говорит скорее за отрицательный вариант, хотя все-таки не исключает возможности дружбы и любви без личной выгоды. Но у каждого Буэндия любая дружба рано или поздно рассыпается, любовь редко приносит радость, оставаясь бессмысленной страстью, родственные связи имеют чисто умозрительное значение: почти каждый в конце концов запирается в своей скорлупе, не обращая внимания на остальных членов семьи. Как бы там ни было, метафизические размышления об одиночестве дают богатую пищу для ума.

Интересны образы персонажей, хотя разделение на Аурелиано и Хосе Аркадио, как мне показалось, все-таки несколько условно. С другой стороны, наследственность и закостенелость образа жизни объективно подтверждают логичность такого разделения.

Урсула – столп всего бытоустройства семьи, и этот женский персонаж более других внушает симпатию. Более того, нечто подобное актуально и для России. Остальные же – Амаранта, Ремедиос, Фернанда, Меме, Амаранта Урсула – в большинстве своем особого сочувствия не вызывают, погрязшие в разнообразных причудах, хотя и не совсем по своей воле. В целом, мелкие жизненные наблюдения и психологические заметки ценны не только для Латинской Америки, но и для нашей повседневности – Маркес отлично умеет схватывать тонкую сущность реальности и внятно её живописать.

Ну а то, что касается войны либералов и федералистов, битв рабочих за свободу, проблемы банановых плантаций, и прочего – это все, естественно, южноамериканская злободневность, но читать об этом ни в коей мере не утомительно, а интересно и познавательно.

В итоге остается прекрасное произведение с интереснейшим летописным сюжетом, тонкой психологической подоплекой, полное жизненных заметок, написанное ярчайшим языком. Конечно, в силу объективных причин, в Латинской Америке этот роман является чем-то ещё большим, но и во всем мире он обрел шедевральный и даже культовый статус.