Станислав Лем «Путешествие тринадцатое»
- Жанры/поджанры: Фантастика («Мягкая» (гуманитарная) научная фантастика )
- Общие характеристики: Сатирическое | Приключенческое | Социальное | Юмористическое
- Место действия: Вне Земли (Планеты другой звёздной системы | Открытый космос )
- Время действия: Далёкое будущее
- Линейность сюжета: Линейный
- Возраст читателя: Любой
Отправившись на поиски великого Учителя Ох, Ийон Тихий случайно попадает на планету Пинта, жители которой стремятся вернуться в водную среду обитания.
Также в журнале «Наука и жизнь» № 1 1989 г., стр. 142-149, перевод З. Бобырь.
Входит в:
— цикл «Звёздные дневники» > цикл «Звёздные дневники Ийона Тихого»
— сборник «Dzienniki gwiazdowe», 1957 г.
— сборник «Dzienniki gwiazdowe», 1966 г.
— антологию «Other Worlds, Other Seas», 1970 г.
— сборник «Dzienniki gwiazdowe», 1971 г.
— сборник «Dzienniki gwiazdowe», 1976 г.
— сборник «Fantastyczny Lem», 2001 г.
Самиздат и фэнзины:
Аудиокниги:
Издания на иностранных языках:
Отзывы читателей
Рейтинг отзыва
mputnik, 17 января 2022 г.
Специфическая политическая сатира. Ироническая. Интеллектуально — стебовая. Хохмически — эстрадно — ржачная, но — с каменным лицом у исполнителя. Ближайший «кровный родственник» текста — монологи Жванецкого («…государство делает вид, что платит нам зарплату — мы делаем вид, что работаем…»).
Поскольку в стенах Светлого Храма Фантастики родоначальник оного стиля — именно Лем, то хотя бы ради этого, уважаемый потенциальный читатель — вполне себе стОит «прикоснуться и ощутить». Первоисточник — он и в Африке первоисточник.
Что же касаемо сути материала, то — помимо едких (и вполне удачных даже с точки зрения эстрады) реприз — явственно ощущается некая авторская обида по отношению к всласть предержащим на «невнимательность». Лем — при всей своей писательской знАчимости» — не только не был «обласкан» официальными властями Польши, его — чуть ли не демонстративно — игнорировали. По его собственным признаниям его отношение к аналогичным процессам в СССР можно было охарактеризовать фразой «белая зависть». И это — при всех «наездах» наших на инакомыслие. Такие, вот, парадоксы