Чайна Мьевиль «Шрам»

Беллис Хладовин бежит из Нью-Кробюзона от грозящей ей опасности. Она садится на корабль в надежде уплыть подальше и пересидеть преследование в кробюзонской колонии. Но путешествие оказывается куда более долгим, чем ожидала героиня. В пути на судно нападают, и все его пассажиры, включая Хладовин, оказываются в плену в пиратском городе Армада. Город этот — плавучий, составлен он из тысяч кораблей, которые дрейфуют по океанам Бас-Лага с незапамятных времен. Сбежать отсюда невозможно, однако можно начать новую жизнь — власти дают пленникам гражданство Армады в обмен на верность. Вот только сумеет ли Хладовин оставить всю прежнюю жизнь в прошлом?

По прочтении роман кажется грандиозным. При том, что с «Вокзалом потерянных снов» его лучше не сравнивать: едва ли Чайна Мьевиль ставил в этот раз задачу написать городское фэнтези; его город Армада не выглядит полноправным действующим лицом, как было в «Вокзале» — всего лишь декорацией. Но он грандиозен по-своему: как эпическое морское приключение. «Рельсы» и вполовину не дотянули до этого уровня.

Все начинается с того, что в море пропадает кробюзонская буровая платформа; как постепенно выясняет главная героиня, оказавшаяся в заточении на плавучем городе, платформу стянули все те же пираты. У пары Любовников, управляющих одним из местных кварталов, есть на это сооружение далеко идущие планы, которые как-то связаны с полулегендарным Чудо-Юдо-Рыба-Китом — аванком, исполинских размеров морским созданием, прорывающимся в мир Бас-Лага из чуждых измерений. И это все еще только начало — одно в романе цепляется за другое, другое за третье, и так далее, порождая загадку саму по себе циклопических масштабов, и в конце концов побуждая задаться вопросом: что есть есть наша жизнь? Чей-то хитроумный план? Или череда случайностей, порождающих возможности? По итогу, кажется, что весь «Шрам» об этом. Герои этой с каждой новой главой все более усложняющейся истории — чьи-то пешки — но друг друга или собственных амбиций?..

Сам Шрам в романе являет собой метафору. Шрам — рана на теле, которая, зарубцевавшись, придает ее носителю сил, как струподелам. Придает опыта. Снова: новых возможностей… Хотя, по правде, я не считаю, что он кого-либо в этой истории изменил. Вот тут будет уместно вспомнить «Вокзал»: вспомним, как внутренне рос Айзек на протяжении того романа, как менялся гаруда. Героиня «Шрама» Беллис Хладовин заключает: все, что происходило со мной в этом плавании, было одной большой манипуляцией, и больше я на такие вещи не попадусь. Но почему мне кажется, что уверенность ее продлится лишь до очередного поворота сюжета?

Может, потому, что она с такой готовностью ранее пошла на покаяние к Любовникам? Сама ведь. Вот одна из немногих сцен романа, которые я не могу принять — ведь Армада оставалась для Хладовин тюрьмой, а та, как ребенок, решила повиниться своим тюремщикам в катастрофе, произошедшей с городом. Выходит, они для нее не так страшны, как кробюзонские власти? Или, может, героиня незаметно сроднилась с так ненавидимыми ею городскими улочками Армады? Или прониклась духом тамошнего коллективного единения? В любом случае: я не верю в то, что человек, который заявляет, что пытается избегать манипуляций, но при этом периодически вляпывается в них — что для этого человека в жизни что-то изменится.

Просто такая жизнь. Работяга подводник продолжит болтаться под килями города, искательница приключений отправится в опасный путь, простые пираты с облегчением устремятся к своим простым пиратским делам. В итоге вопрос о выборе между старой и новой жизнью сведется к возвращению на круги своя; но нет развития характеров, как это было в «Вокзале потерянных снов».

Мир «Шрама» еще более калейдоскопичен, чем можно было ожидать. Шутка ли — ведь поражавший некогда воображение Нью-Кробюзон занимает лишь самую малую часть Бас-Лага. В «Шраме» мы встречаем неуязвимых струподелов, возводящих броню на собственных ранах, наводящих страх вампиров на загадочном лунном корабле, людей-комаров на останках древнего царства и совсем немыслимых и кошмарных морских существ из дальних северных земель, которые угрожают гибелью всему живому… А в какой-то момент приключения ненадолго сворачивают из материальной плоскости в область математики, затрагивая теорию вероятностей, которая, как выясняется, имеет к пути Армады самое непосредственное отношение. Пусть герои не смогли увлечь меня так же, как в «Вокзале», однако в фантазии Мьевилю по-прежнему нет равных.

P.S. Перевод Крылова — хорош, и названия приведены в соответствие с предыдущим романом цикла. Только всю дорогу напрягало заядлое употребление словечка «траченный». Это, уж простите, как «потрачено» из ГТА. По контексту вполне напрашиваются куда более привычные уху аналогии.

Отличный роман, читал его сразу после «Вокзала», и он мне понравился гораздо больше первой книги. Видимо Мьевиль набил руку и поднабрался опыта, роман вышел более ровным и менее сюрреалистичным. Уже гораздо меньше многостраничных описаний не относящихся к линии повествования. Сведение действующих персонажей фактически к одной центральной героине позволяет взглянуть на события ее глазами, лучше проникнуться эмоциями, переживать события, докапывать до правды и сомневаться вместе с ней.

Интересна и фантазия Мьевиля он продолжает насыщать свой мир все более необычным фактами и историей. По отдельности они не раз фигурировали на страницах разных авторов, как пиратская республика на плавучем острове, а некоторых персонажей перенесли как по кальке. Но в «Шраме» они соединяются в органичную систему, переплетенную интригами и научными поисками. Между тем Чайна Мьевиль остается самим собой, многословным, меланхоличным, многие главы скучны, а к активным событиям придётся продираться не одну сотню страниц.

Да простят меня поклонники Мьевиля, но «Шрам» это — самый многословный, пустословный и занудливый роман, прочитанный мною за последние несколько месяцев. 800 страниц медленно разворачивающихся и совершенно предсказуемых событий, стандартных, «странных», героев, с толикой жутковатой «переделки» вроде женщины пришпиленной к паровому/,ой котлу-тележке. Смесь фентези, сюрреализма, парофантастики, безбашенные поступки, тупая интрига, садомазо и монстроподобные существа, все в одной вонючей кучи. А под конец их всех... Явные симптомы графомании, правда графомании талантливой (странно, да?) и структурированной. Безусловно, у Мьевиля есть свои поклонники, пусть будут, но я к ним не принадлежу.

Взялся за книгу, заинтересовавшись высокими оценками, и поначалу казалось, что не зря — пролог оставил чувство, что у автора есть стиль, что автор умеет писать.

Но чем дальше, тем больше нарастали недоумение и раздражение — как от неестественности частной (ходульные персонажи с нелепым поведением, нелепая мотивация их действий, общая алогичность сюжета), так и от неестественности общей (мир, изображенный автором, настолько глуп и самопротиворечив, что просто не мог бы существовать в принципе).

Описанный автором мир пестрит разумными расами, видами и типами (люди-омары, люди-комары, люди-вампиры, люди-Х, и т.п. и т.д.), но от этой пестроты рябит в глазах. Ну да, почему бы не придумать десяток рас, описать их вид и обычаи, включить в текст — ок, можно. Но зачем? Ответа у автора нет. Так, «для прикола». И весь текст собственно вот так, для прикола, и написан.

Ближе к концу бессмысленность текста стала даже интриговать — ну не может же все быть настолько глупо, наверное к концу автор припас какой-то козырь, который бросит хоть какую-то тень смысла на весь сюжет. Но нет — если автор что-то и оставил как сюрприз для читателей, так это огромную фигу в кармане. Шли герои всю книгу туда, не знаем куда, за тем, не знаем чем — а в конце развернулись и не пошли. Это как если бы Фродо с Сэмом, добравшись до середины горы, сказали бы «а ну его, давай домой», и, без объяснения причин, развернулись обратно. А почему? «А нипочему, гы-гы», осклабится автор, «так». Фирменное «английское остроумие», как же. Непосвященным гетеросексуалам не понять.

У автора вообще прослеживается болезненная склонность к описанию неприятных или даже отвратительных вещей, смакование сцен насилия, грязи и гнили. Одни «переделанные» чего стоят — в чем, правда, смысл такой переделки, совершенно неясно. Казалось бы, зачем тратить на заключенных время, силы и деньги. Если уж так хотите наказать, что не терпится изувечить, можете искалечить — это еще как-то можно понять. Но отрезать заключенному половину туловища, и приделать вместо нее паровой котел, это как-то, мягко говоря, странно, не находите? Тут даже другой вопрос следовало бы задать — насколько вообще нормально общество, в котором практикуются подобные вещи? А ведь Нью-Кробюзон в описании автора выглядит чуть ли не центром цивилизации, типа Лондона или Нью-Йорка. Ну и, конечно, особенно прекрасно то, что этот культурный центр является криминальной клоакой, в то время как остров пиратов это место развития демократии, мирной жизни и правопорядка.

Отдельно доставили и главные герои — чопорная дура, на каждой странице испытывающая презрение и отвращение ко всему на свете, супермен-маньяк с радиоуправляемым мечом, бывший заключенный, переквалифицировавшийся в тюленя, а также второстепенные пираты — доктора биологических, химических и всех прочих наук. При этом чуть ли не единственный нормальный персонаж с внятной мотивацией и естественными действиями вызывал у всех остальных лютый баттхерт, и предсказуемо плохо кончил в этом непредсказуемом «мире возможностей».

Никогда больше не буду читать этого автора, и никому не советую.

С некоторых пор чуть ли не к каждому фэнтезийному роману прилагается карта. Оно и понятно — фон в вымышленных вселенных нередко играет такую роль, что доходит до обратного: текст становится приложением к картинке, актерская игра — к декорациям. Британец Чайна Мьевиль, изваявший в «Вокзале потерянных снов» чудовищный мегаполис Нью-Кробюзон, мог бы паразитировать на собственном детище до бесконечности — благо пунктов, не отмеченных надписью «Здесь был Айзек Дан дер Гримнебулин, герой лучшего фантастического романа последних лет», на карте осталось предостаточно. Однако с выходом «Шрама», продолжившего цикл, автор — вслед за новой героиней — покидает городские улицы и отправляется в плавание по океанам мира Бас-Лаг. Прощайте, Диккенс и Мервин Пик, певцы замкнутых пространств — море зовет!

Потоптавшись для приличия в кратенькой завязке, Мьевиль грубо забрасывает пассажиров судна «Терпсихория», а вместе с ними и читателей, в пиратскую вольницу Армаду — плавучий город-государство, составленный из многих тысяч кораблей, присоединенных по большей части насильственным путем. Для «переделанных», жертв нью-кробюзонского шального правосудия, людей с осьминожьими щупальцами на груди и паровыми каталками вместо ног, это шанс избежать каторги и заново влиться в общество. Для ученых и механиков — профессиональный вызов и невиданные доселе инженерные возможности. И только для Беллис Хладовин, талантливой переводчицы и верной (пускай отвергнутой) дочери Нью-Кробюзона — тюрьма, вырваться из которой невозможно. Мало-помалу ее внутренний протест становится двигателем сюжета, порождая события, способные изменить жизнь Армады и ее обитателей раз и навсегда.

Уже очень скоро действие книги окрашивается в политические тона. Пиратская утопия, разбитая на полунезависимые районы, являет собой уникальный полигон, на котором Мьевиль испытывает всевозможные модели управления. Здесь и Дворняжник с его робеющим демократическим советом, и Сухая осень, на которой властвует, выкачивая из граждан кровь вместо налогов, вампир Бруколак («Теперь я бюрократ, а не хищник, и это гораздо лучше» — своеобразного отношения к родному правительству автор и не думает скрывать), и лидерствующие Саргановы воды, вотчина Любовников — странной парочки, находящей в почти что ритуальном садомазохизме неисчерпаемый источник уверенности в себе и власти (чем не символ продажных «правых» и фальшивых «левых» Великобритании, слившихся во взаимовыгодном экстазе?). А над всем этим незримо реет тень Нью-Кробюзона — крупнейшей в Бас-Лаге державы, подмявшей полмира под свое империалистическое брюхо.

Человек у Мьевиля существо в первую очередь политическое, социальное, и лишь потом — мыслящая и чувствующая индивидуальность. На психологии и даже уместности некоторых его персонажей это сказывается не лучшим образом. Если мутант Флорин Сак, классический типаж «проклятьем заклейменного» работяги, этакий Жан Вальжан от технофэнтези, еще несет какую-никакую повествовательную нагрузку, то его приятель, пытливый юноша по имени Шекель, вживлен в действие насильственно. Часто, когда герой нагло напрашивается на читательское сочувствие, эффект выходит обратный; так и Шекель — облегченная версия Мартина Идена — остается не у дел и тратит отведенное ему эфирное время впустую.

И все же «Шрам» не превращается в беллетризованный трактат о печальной участи бас-лагского пролетариата. «Я не какой-нибудь злобный “левак”, которому только и надо, что протолкнуть свои злодейские манифесты, коварно маскируя их под фэнтезийные романы», — говорит Мьевиль… и не лукавит. Любовь к причудливому и пугающему, к иным мирам и неведомым существам, к приключениям и монстрам сквозит в каждом абзаце романа. «Человеческий разум по сути своей метафоризирующая машина, и не обязательно проводить явные аналогии [с реальным миром], чтобы вас поняли». Этот принцип, сформулированный автором в одном из интервью, работает безотказно: «Шрам» прекрасно будет восприниматься и теми читателями, которым политические бонусы, мягко говоря, до лампочки — настолько хороша и самодостаточна рассказанная Мьевилем история.

Фантазия здесь хлещет реактивной струей, умудряясь при этом выглядеть реалистично (в более позднем романе «Нон Лон Дон» все уже не так гладко, но он и рассчитан на подростковую аудиторию). Раса струподелов, кровь которых свертывается в считанные секунды; жутковатые анофелесы, люди-комары; Утер Доул, рыцарь печального образа и одновременно сверхчеловек, подчинивший себе, ни много ни мало, закон вероятности; сама Армада — завораживающая и многоликая махина, в сравнении с которой Остров погибших кораблей Беляева кажется пресной шуткой. Силой воображения Мьевиль превосходит даже Клайва Баркера — хотя бы потому, что склонен держать ее в узде.

Справедливо отвергая постмодернизм как узаконенное дуракаваляние, молодой британец, тем не менее, отнюдь не прочь поозорничать. В Маркусе Халприне, авторе трудов «Морская экология» и «Биопсия морской воды», без труда угадывается наш современник Марк Хелприн, создатель нью-йоркской фантасмагории «Зимняя сказка». Шайка бывалых охотников, возглавляемая неким Тинтиннабулумом, полным составом заимствована из знаменитой поэмы Льюиса Кэрролла «Охота на Снарка» (Barrister заменяется на Makler, Butcher, то есть Мясник, — на немецкое Metzger, и так далее). Но самая грандиозная аллюзия отсылает к хемингуэевскому старику и глубокому синему морю — да в таком масштабе, что дух заходится…

Сюжет переваливается через все эти выдумки и диковины неторопливо, но верно, как приливная волна. Чередуя выдержки из дневника Беллис Хладовин и монологи других персонажей с традиционным повествованием от третьего лица, Мьевиль добивается, насколько позволяет политизированный сюжет, насыщенного многоголосья. Однако партия главной героини звучит в нем громче и правдивей всех прочих: символика шрама-воспоминания, проходящая через всю книгу, завязана именно на Беллис. Ей, привыкшей быть хозяйкой собственной жизни, уготовано понять: всякий двигатель, пусть даже и сюжетный, работает на чужом топливе — и всегда служит чьим-то целям, даже если сам уверен в обратном.

Протащив персонажей через горнило многочисленных конфликтов, усилив роман антивоенным пафосом (сцена морской битвы, увиденная глазами Флорина Сака, запоминается надолго), умело распутав все сюжетные узлы, автор завершает «Шрам» смелой, неожиданной концовкой — словно жанровых условностей никогда и не существовало («Кольцо Всевластья брошено в Ородруин», «Чайлд Роланд до Темной башни дошел»). С наскоку ее не возьмешь; расставание с наработанными стереотипами — процесс долгий и болезненный. Но Мьевиль, совершенствуясь от книги к книге как писатель, ведет за собой и читателя. Куда? К новому стандарту фантастической литературы, оформиться которому еще только предстоит. «Шрам» же, несмотря на отдельные недостатки, уже не игра в классику, а уверенная заявка на величие.

Прежде всего, не могу не отметить мир, который удалось создать Мьевилю – мир страшный и чарующий, жестокий и завораживающий, пугающий и интересный. Мир, в котором технология смешана с магией, мир, в котором выдающиеся научные достижения зачастую используются во вред человеку. Мир жестокий, и в тоже время наполненный людьми, умеющими любить. Мир, населённый странными, порой страшными существами. Мир, населённый людьми, ставшими в результате переделок какими то непонятными существами, а порой и вообще подобиями паровых машин…

Правильнее было бы назвать этот роман “Шрамы”… Их много. Это и шрам на теле планеты, это шрамы на телах Любовников, это шрамы на телах струподелов, но главное, это множество шрамов в душах персонажей книги. Шрамов, оставленных репрессивной машиной государства, шрамов, оставленных жестокостью и холодным цинизмом окружающих….

Роман можно разделить на две, практические равные части. Через первую приходилось буквально продираться, заставляя себя продолжать чтение. Не знаю, что тому виной – некоторая затянутость, или стиль автора. Зато вскоре, я был полностью вознаграждён. Вторая часть романа превратилась в какую то феерию образов, событий, характеров. Некоторые моменты, например, описание битвы Утера Доула с кробюзонцами, на мой взгляд – мини шедевры.

Роман переполнен интереснейшими персонажами. Они разные – добрые и злые, люди и нелюди, учёные, шпионы, наёмники и местная знать. И все они интересны, вне зависимости от их места в романе. Любовники, выражающие свою любовь достаточно необычным способом, Утер Доул, на первый взгляд – обычный наёмник, учёный – комар, какие то странные твари с далёких земель, люди, вампиры, переделанные, разумные растения и струподелы – создания, принадлежность которых к какой то расе сложно определить – все они стали единым варевом в котле под названием Армада. В котле, способном не только переваривать тела и души, но и способном возносить на вершину, и свергать с вершины.

Центральная фигура романа – Беллис Хладовин – фигура трагическая. Вынужденная бежать из родного города, попавшая в руки пиратов, вскоре становится участником игры, последствия которой поначалу даже невозможно представить…

В романе есть всё, чтоб удовлетворить самого требовательного читателя: интересные и необычные персонажи, маги и учёные, путешествия к опасным землям, заселённым страшными существами, битвы и сражения….

Итог. На оценку значительно повлияла первая ( условно) часть романа. Поэтому – 8. Будь она чуть подинамичней, роман безусловно заслуживал бы 9, а то и 10.

Чайна Мьевиль снова поражает своей поистине неиссякаемой фантазией. Конечно, после «Вокзала потерянных снов» мир Бас-Лага уже не так шокирует своей новизной и необычностью, но всё равно производит сильное впечатление. Картины морских и подводных городов очень живо предстают не только перед глазами, но и перед всеми органами чувств, только теперь вонь мегаполиса смешивается с солёным запахом морской воды :) А обитатели этих городов — отдельная песня. Про банальных эльфов можете забыть сразу, даже такая раса как вампиры у Мьевиля отличается оригинальностью, что уж говорить о гриндилоу или анофелесах. Но это всё — атмосферная, «фэнтезийная» часть. А «Шрам», в отличие от «Вокзала...» силён не только этим.

Хорошо запомнилось ещё чувство тоски по Родине, такое сильное и противоречивое, красной нитью проходящее через всю книгу и описываемое с точки зрения разных героев. Боязнь глубины и страха перед неведомым. Коллективная сплочённость и вера в высокую цель. Мьевиль, несмотря на некоторую сухость, отлично передаёт эти чувства, не забывая при этом о политических интригах и религиозном подтексте.

«Шрам» можно читать независимо от «Вокзала потерянных снов», эти две книги слабо связаны между собой. Если бы я прочитал сперва «Шрам» — без сомнения поставил бы ему десятку.

Признаться, я не принадлежу к поклонникам творчества Ч. Мьевилля, и посему принимался за чтение его нового романа «Шрам» с изрядной долей скептицизма: скорее «по долгу службы»,чем по «собственному желанию». Но произошел довольно редкий случай в моей читательской практике. «Шрам» действительно обманул мои ожидания, но обманул в самую лучшую сторону.

...Для того, чтобы прочесть этот роман, необходимо взять небольшой разгон: глубоко вдохнуть и прочесть первые 100 страниц из 800 с небольшим. Потом — точно втянетесь и получите удовольствие. И будете его получать вплоть до почти самого конца. И уж там вас настигнет если не легкое разочарование, то недоумение. Но сначала о хорошем.

Мьевиллю удалось создать чрезвычайно яркий, запоминающийся мир, наполненный неожиданными образами, причудливыми существами, диковинными странами. Пиратский город, страна живых мертвецов, остров населенный странными существами анофелесами, «переделанная» женщина Анжевина, страшные морские твари-убийцы — фантасмагории Мьевилля по-настоящему завораживают... «Шрам» оказался богат и на различные литературные ассоциации: от классических «Моби Дика» и «Сердца тьмы» до современных шпионских романов Ле Карре.

Безусловная удача Мьевилля — главная героиня «Шрама» Беллис, гордячка-интеллектуалка, бежавшая из Нью-Корбюзона, одинаково чужая в любой стране, в любой компании. Внешне высокомерная и неприятная, Беллис стремится стать хоть где-то своей, найти родственную душу и обрести собственное «я». Собственно, именно эти поиски внутренней гармонии заведут Беллис весьма далеко и приведут к неожиданному финалу.

Но в этом самом финале вдруг оказывается, что все роскошные мьевиллевские фантазии, вдохновенно сконструированные чудеса, служат одной-единственной задаче. Доказательству того, что между правителями условно «олигархического Нью-Корбюзона и условно«демократической» пиратской Армады, по сути, нет никакой разницы. Как те, так и другие, не брезгуют ничем для достижения своих целей, безжалостно манипулируя при этом всеми человеческими чувствами. Ради того, чтобы сказать этот достойный трюизм, Мьевилль ведет своих героев через неведомые моря и океаны, опускает на дно морское, отправляет на смертельно опасные острова... Вообщем, получился действительно увлекательный роман, в котором наличествует значительный дисбаланс между целью и средствами.

Ох, уж эти мне «новые странные», ох, уж этот мне Чайна Мьевилль… Ну опять (ничего не могу с собой поделать)) завлек, злодей, поначалу — в дебри красивых слов и образов, а потом, к сотой-двухсотой странице текста — заворожил, заморочил, снова заставил собой восхищаться и… ну почти что лишил дара речи. «Шрам» — это роскошная масштабная фантасмагория в стиле почти что «викторианского» стимпанка, щедро – нет, не щедро… наотмашь избыточно — переполненная всеми возможными и невозможными мрачными красивостями декораций, гигантскими морскими чудовищами, искаженными «переделанными» телами людей и нелюдей, шрамированными лицами и душами. Признаюсь честно, меня не слишком увлек около-детективный сюжет, да и суховатый образ главной героини не слишком убедил. Спорить не буду, что роману не помешали бы еще пара капель юмора и иронии. Немедленно соглашусь, что сумасшествие и хоррор местами кажутся не столько искренними, сколько тщательно и сознательно изготовленными автором-умницей.

Но… ряд второстепенных героев, живых и настоящих, как-то умудряющихся жить в этом извращенно-прекрасном гротескном мире, словно отраженном в цепочке кривых зеркал, всё же заставил где-то — улыбнуться, а где-то – буквально задохнуться от боли сопереживания. Да, я знаю, что это — филигранно-искусственно-запрограммированные автором эмоции, но их всё равно испытываешь, и это здорово. Основные же достоинства романа – преимущественно «визуального» свойства. Это фонтан грандиозных мрачных фантазий, окрашенных во все возможные темные цвета – Гигер, Босх и немножко Эрнста Фукса. Эти картины – нет, почти что диорамы — видишь в цвете, в объеме и в динамике… Да, конечно, слишком чувствительным и брезгливым имеет смысл с осторожностью браться за такое чтение, всем же остальным – допускающим и любящим в литературе «разное» и «всякое» — ну как не восхититься?)

Что ж, начну пожалуй с того, что я, как и многие, сгорал от любопытства — получится ли у Мьевиля и в «Шраме» удержать планку качества так высоко, как он наставил ее в «Вокзале». Хотя утверждать, что “Шрам” — это продолжение “Вокзала”, было бы сильной натяжкой. Только формально. Сюжетно же, и я бы даже сказал — стилистически, это уже совсем другая книга. Мьевилю удалось нас всех обмануть. В хорошем смысле этого слова. Я, например, приятно обманываться очень даже рад! А вы?

Как опять же отмечали многие и до меня, единственный, может быть, недостаток «Шрама» — это очень медленное, тягучее начало. Хотя, недостаток ли? А вот это как по-смотреть. Я лично как раз люблю именно такие начала — степенные, подробные и обстоятельные. Да — это тяжело, да — иногда по-началу и скучно, но зато потом... Терпение всегда вознаграждается. Как правило, если этот начальный период благополучно преодолен, то потом, наоборот — от книги уже совершенно невозможно оторваться. Помните, как Суэнвик писал когда-то свое знаменитое: трудные книги сами себя защищают — слабые читатели сдадутся на полпути, зато вдумчивые и серьезные будут потом вознаграждены сполна. Истинная правда. Так что все относительно.

Итак, оправдал ли Мьевиль со “Шрамом” наши надежды? Однозначно — да. В своем послесловии к роману (не знаю как в русском издании), Мьевиль признался, что в отличии от «Вокзала», попытался выдержать «Шрам» в более строгом ключе, без избыточно долгих описаний, не работающих на главный сюжет. Три раза он переписывал роман, каждый раз сильно его сокращая. Думаю, все это пошло «Шраму» только на пользу. И это хорошо видно. Например, герои книги — более проработаны и психологически выверены, чем в «Вокзале». Причем, это касается как главных, так и что не мало важно, второстепенных персонажей. И сам сюжет стал более строгий, четкий, трезвый, чувствуется Мьевиль уже с самого начала знал, а главное уже и умел — куда и как поведет свой роман. Почти все описания работают, исчезла некоторая небрежность, разбросанность сюжетных линий. Это все, чем «Шрам» выгодно отличается от «Вокзала». Но в тоже время, и это самое главное, самый сильный козырь Мьевиля остался. Это необычный, фантасмагоричный, совершенно безумный мир и всепоглощающая атмосфера. Волшебные образы и разнообразные «вкусности» даже в мелочах. Фантазия у Мьевиля воистину неисчерпаема. В самом лучшем смысле этого слова. Причем, повторюсь, на этот раз Мьевиль умудрился свою фантазию несколько обуздать, и заставить работать на сюжет и композицию романа.

И еще. Можно только похвалить Мьевиля, что он не стал повторяться, это достаточно редкое явление в современной фантастике. Мир, атмосфера, умение Мьевиля втянуть читателя в книгу без остатка — все такие же, но в тоже время «Шрам» получился совершенно другим, чем «Вокзал».

Но это и прекрасно, не правда ли?

Прочитал эту книгу сразу после «Вокзала» и оказался совершенно разочарован. Книга безусловно интересная, но лишь местами. Большинство абзацев хочется просто пролистать. Впервые главный герой книги у меня вызывает настоящую неприязнь. Знакомьтесь — Беллис, скучающая, немолодая переводчица которую совсем не интересует происходящее вокруг. Корабль на котором она плывет в одну из колоний Нью-Кробюзона захватывают пираты. И насильно забирают в плавучий город из захваченных ими кораблей. Выдают жилье, работу

(в библиотеке), деньги на первое время. У правителей плавучего города-Армады есть безумный проект:

К осуществлению этого проекта они подходят очень основательно. Сначала собирают по всему миру специалистов, делают расчеты, и лишь затем приступают к поимке.

Это занимает большую часть книги — натуральный производственный роман. НО повествование ведется от лица переводчицы которую не посвящают во все планы, а если ей приходится переводить споры специалистов она в них не вникает. Все о чем она думает это как попасть домой.

Сразу вспомнился Моби Дик. Там главным героем был новенький матрос Измаил, которому объясняли все тонкости китобойного дела — стандартный метод введения читателя в курс дела. А теперь представьте себе главным героем скучающую,жеманную даму случайно оказавшуюся на китобойном судне. Она все свое время проводит в каюте изредка выходит на палубу и спрашивает: Ну что тут у вас? китов ловите? ох что я здесь делаю поскорее бы попасть домой.

Поэтому хочется пропустить бесконечные переживания Беллис в надежде что мне все же расскажут как продвигается дело. Но нет, бесконечное, бессмысленное описание плавучего города. Все корабли и оснастка траченные временем(повторяется раз десять), покрыты ржой и солью(повторяется неисчислимое количество раз).

Огромное количество названий — имен собственных. В городе много кварталов- у каждого есть название, каждый квартал состоит из десятка кораблей и у них то же есть названия. и т. д. Казалось бы что здесь плохого? но ведь кроме названия об объекте не известно ничего.

Приведу пример: цитата из книги — начало письма

Вошькресенье, 29-го лунуария 1780г или 8-го книжди, кварто морской черепахи, 6/317.

Это дата, но она ничего не значит так как что такое книжди кварто никто не объяснял и сколько них месяцев тоже неизвестно.

Еще пример:

продукты военных технологий, произведенные за тысячелетия многими сотнями цивилизаций, были извлечены на свет и готовились к бою: кремневые ружья, мечи ,арбалеты, дискометы наряду с более экзотическим оружием: жалострелами, баанми, йарритусками.

Далее следует битва где эти экзотические оружия ни разу не упоминаются.

Фантазия автора безусловно очень богата, но довольно часто выходит что у придуманных им стран, морей, народов, личностей нет почти ничего кроме названия.

Но то на чем автор заостряет внимание(анофелесы например) выходит очень интересно.

Также бросаются в глаза ругательства. Я понимаю что это пираты, а не кисейные барышни, но просто не привык видеть в серьезных книгах слова вроде х*р, м*дила и т. д.

Вообщем вся книга состоит из тайн, недосказанности, сумбура и многословных описаний. Не советую читать любителям НФ и производственных романов.

Историю Беллис Хладовин можно сравнить с приключениями Майло Тэтча, правда у второго они были добровольными, в отличии от главной героини Шрама.

Здесь также встречаются пираты, уникальные расы и загадочные морские глубины, столь манящие и неизведанные.

Как всегда у Мьевиля текст изобилует выворачивающими на изнанку подробностями, что может отпугнуть неподготовленного читателя – меня лично это не смутило.

Подобно Утеру, автор использует нетривиальные эпитеты, рисуя удивительные образы, которые на первый взгляд кажутся омерзительными.

Ладно скроенные сюжетные лоскутки отдельных персонажей образуют пёстрое одеяло, украшенное множеством заплаток. Словно шрамы, явные и болезненные.

Название романа обыгрывается на протяжении всей книги. Отголоски прошлого, как метафорические останки дамоклова меча, нависают над каждым в Армаде.

Всё это раны, исполосавшие сердца то ли от трагичной любви, то ли от потери; незаживающие рубцы матери природы от кощунственных деяний всего рода людского; ржавчина и гниль судов, родных стен; народные волнения, революции – кровоточащие отметины на вехах истории, политической игры.

«У любого действия – бесчисленное множество последствий.» И эти последствия порой преобразуются в шрамы.

Утер Доул – весьма необычное имя. В артурианской легенде Утер Пендрагон был отцом Артура. Древнее валлийское слово Uthr первоначально означало «восхитительный, чудесный», но приобрело уничижительное значение «жестокий, ужасный». – что также описывает двойственность героя Шрама.

В романе автор сравнивает обдумывание тяжелого решения, слишком большого знания с вынашиванием ребенка:

«Движения ее были дерганые и неуверенные, как и у других, кто всё еще не мог прийти в себя. Но в какие-то мгновения, когда знание внутри неё напоминало о себе, она вздрагивала. Она была беременна им – этим жирным зловредным дитём, которого ей так не хотелось замечать.»

Есть профессия «Доула» — обученные компаньон или компаньонка, которые не являются профессионалами в области здравоохранения и которые поддерживают другого человека в течение значимых жизненных ситуаций, связанных со здоровьем, таких как роды, выкидыш, искусственный аборт или мертворождение, или не репродуктивные переживания, такие как смерть. Доула оказывает практическую, информационную и эмоциональную поддержку.

После поездки на остров анофелесов,

Если сравнить историю Беллис с песней, то это будет «Вопреки» Меладзе. При условии, что любовь в песне – это Нью-Кробюзон. Строки

Тетрадь в песне ассоциируется с ее жизнью или письмом возможного, которое она пишет на протяжении всей книги,

Из всех персонажей мне понравились Бруколак, Доул, Флорин и Любовники.

Если Вы, как и я выросли на сказке «гуси-лебеди», подумайте очень хорошо, прежде чем брать в руки роман «Шрам».

Казалось, что только не делала в русских сказках печка: и прикидывалась транспортным средством и производила без посторонней помощи пироги голодным детям, а Мьевиль показал, что с ней можно еще и совокупляться. Ну ничего святого! – в сердцах говорю я, а потом вспоминаю, что автор атеист и поэтому ему все равно.

Красота спасет мир.

Забудьте. Этот лозунг неактуален. Бас-Лаг, мир созданный Мьевилем, весь вылеплен из дерьма, гноя, ржавчины, грязи, требухи, гнили, тухлятины, плесени, грибка и т.п. Любопытства ради стала считать через сколько страниц автор использует слово

Засланец

По мере прочтения все больше засасывает в книгу, и словно пресонаж из этой зловонной страны начинаешь мучиться недоверием, искать подвох, вглядываться во тьму, озираеться по сторонам, всех подозревать в предательстве и измене. А после пронзает мысль – Джаббер милостивый! в страницах книги вмонтирована скрытая камера! Безумный автор сидит у себя в кабинете и следит за мониторами, удовлетворяясь недоумением и паникой читателей. Мне словно слышится его язвительный смех из сердца книги. Нет… кто-то должен это остановить. И снова озарение! Произведение «Шрам» — прямое доказательство того, что автор был неоднократно похищен пришельцами!

Ящик Пандоры

Инопланетные демиурги нашпиговали бедовую английскую головушку провокационными картинками антигуманного характера. Они и сами не знали, какое ужасное оружие оказалось в их руках. Предположить, что образы рождаются непосредственно в сознании отдельного представителя человеческой расы, не решаюсь, ибо отвергаю всякую идею существования абсолютного зла. Не понимаю одного – зачем Мьевилю понадобилось выпускать на волю таких страшных демонов?

А если серьезно

Никогда мне еще не были настолько чужды мысли, чувства автора и его герои. Книга читалась неимоверно медленно, я постоянно смотрела — ну сколько там страниц еще осталось. Дочитала книгу до конца только для того, чтобы точно решить для себя, что к творчеству данного автора не буду больше обращаться никогда.

Такое впечатление было при чтении, что книга никак не начнется. Вот вам персонаж, он в унынии, он от чего-то бежит, отлично! Потом что-то случается, и ты предвкушаешь «ну, сейчас закрутится», а нет! Персонаж опять в унынии, садится и жалеет себя. Потом нападают пираты, «ну теперь-то жизнь перевернулась!?» Нет, опять все та же тоскливая грусть только в других декорациях. Читать про скучного персонажа, как ни странно, тоже скучно! Постоянно ощущение, что ну вот-вот сейчас еще чуть-чуть и разойдется. Куда там...

Честно говоря, я больше ждал продолжение про ученого, про человека-птицу, смогут ли его вновь научить летать с помощью местной техно-магии. А картонный образ новой героини не дотягивает даже до половины от любого персонажа из первой книги, а там их была целая куча, и скучать было некогда. Тут же прям давит какой-то беспричинной депрессией и удрученностью, и все происходящие события словно вянут или тухнут в хандре, которую излучает героиня.

Это было удивительное, захватывающее морское путешествие на борту плавучего города Армада под предводительством загадочных Любовников и таинственного Утера Доула. Путешествие, занявшее у героев почти год, но так быстро пролетевшее для стороннего наблюдателя. Оно было богато на события, тайны, встречи и героев. Но все же это было не столь увлекательное путешествие, как по Нью-Кробюзону в компании Айзека и его разношерстных друзей.

Захватывает масштаб описываемых событий, потрясает воображение сам город — некий плавучий мегаполис, состоящий из разных кораблей, разбитый на кварталы, с четкой иерархией и структурой управления. Впечатляет масштаб мира, проделанного Армадой пути, размеры аванка, потрясает мощь стихии и амбиций. Автор верен себе: сюжет представляет собой переплетение магии, человеческих историй и судеб, кораблей, конструкций, интриг, приключений и тайн. Перед читателем несколько сюжетных линий, связанных с отдельными персонажами, но вместе с тем они тесно связаны между собой, объединены громадой города.

Мьевиль удивителен своим безупречным умением строить миры: мир Бас-Лага настолько прост, насколько и сложен, он логичен, не перегружен деталями, но подробен, он практически осязаем, я почти верю, что он существует. Несмотря на масштаб: география, расы, религии, история, технологии и обычаи народов, — все в этом мире строго взаимосвязано.

Стоит отметить персонажей — эта часть меня несколько разочаровала. Беллис — абсолютно аморфное, безэмоциональное, невнятное существо, плывущее по течение и пытающееся создать видимость борьбы. Ее нисколько не жаль, она не способна мыслить критически и словно бы создана для того, чтобы ее использовали. Флорин Сак — пожалуй, единственный, кто вызывает сочувствие. Колоритный и живой персонаж. Утер Доул — герой непонятный, окутанный тайной, как и Саймон Фенч. О них ничего не известно и сделать какие-либо выводы довольно сложно. Это подчас раздражает. Что касается остальных, то их великое множество, говорить о каждом в отдельности — дело не одного десятка страниц. Это пестрый калейдоскоп лиц, рас и судеб, каждый из них сыграл ту или иную роль в сюжете, оставил след в этой истории.

О чем этот роман? О многом: о судьбе отдельной личности в коллективе, о пути к намеченной цели любыми средствами, о долге и праве, о дружбе, о предательстве и преданности, о столкновении мифа и реальности, о том, что даже самые невообразимые идеи можно реализовать, если задаться целью, о том, что ради исполнения мечты стоит идти до конца. Это роман о доме и тоске по нему. Это роман о жизни и о том, как просто ее лишиться, как легко создать для самого себя тюрьму из своих мыслей и запереться в ней. Это роман об ошибках — вольных и невольных — и об искуплении. Это очень многогранный роман, ставящий множество проблем, но ненавязчиво, между делом, вплетая жизненно важные вопросы в канву повествования, в мысли и диалоги героев. Множество вопросов возникает по ходу сюжета и остаются на откуп читателю: кто такие Любовники? что стало с любовницей? что есть Шрам — только ли метафора? кто такой Утер Доул? какова дальнейшая судьба Беллис? Вопросы, вопросы... Но вместе с тем повествование окончено, точка поставлена, путешествие подошло к концу -все на берег, к новым свершениям и новым героям. Это было увлекательное турне.