Максим Горький «Детство. В людях. Мои университеты»
- Жанры/поджанры: Реализм
- Общие характеристики: Социальное | Психологическое | Семейно-бытовое
- Место действия: Наш мир (Земля) (Россия/СССР/Русь )
- Время действия: Новое время (17-19 века) | 20 век
- Сюжетные ходы: Становление/взросление героя
- Линейность сюжета: Линейный с экскурсами
- Возраст читателя: Любой
Автобиографическая трилогия Максима Горького (Алеши Пешкова). Описание России конца 19 — начала 20 веков, быта, людей. Жизнь глазами ребенка, подростка, юноши, становление его как личности.
Содержание цикла:
|
![]() ![]() |
|||
|
![]() ![]() |
|||
|
![]() ![]() |
- /языки:
- русский (82), вьетнамский (5)
- /тип:
- книги (82), периодика (3), аудиокниги (2)
- /перевод:
- Чан Кхюен (4), Тхань Нам (1), Фыонг Ньюнг (1), Кам Тьеу (4)
Периодика:
Аудиокниги:
Издания на иностранных языках:
Отзывы читателей
Рейтинг отзыва
Dasheri, 5 апреля 2025 г.
Очень понравились первые две части книги, особенно первая. Она была целиком посвящена домашней обстановке, в которой рос писатель. Интересно показаны характеры бабушки и деда Пешкова. Мать Алексея я не смогла понять, какой она была и что из себя представляла: сначала картинка складывалась более-менее целостно, до момента, когда она позволила деду избить своего сына. Потом ушла из дома и оставила его на это житье-битье, а потом и вовсе съехала в какой-то бытовой трэш с неудачным мужем. Непонятно, куда девалась ее внутренняя сила, которой так боялась вся ее семья, включая грозного отца.
Главный герой трилогии, то бишь автор, конечно, был очень сильным человеком. Прошел через всю грязь, в которой ему пришлось существовать, и пронес через нее стремление к высокому, к любви, брезгливость к пошлости, умение отличить черное от белого, и душевную честность, неиспорченность (вспоминается тут дядька, который предлагал ему своровать для него сапоги в торговой лавке, а потом признавшийся, что просто проверяет и учит его, дурачка, уму-разуму).
Часть «Мои университеты» показалась нудной, тяжеловесной, совсем неинтересной. Она похоже уже скорее на сухую публицистику или исторические очерки.