Григорий Федосеев «Злой дух Ямбуя»

Примерно тогда же, когда писалась эта книга, другой геодезист – мой молодой дед – тоже ходил по тайге с теодолитом. Поэтому для меня эта книга очень личная. И мне очень хочется, чтобы она была совершенна.

И она почти совершенна.

Сначала была детективная завязка. Полкниги держалась интрига: а что же происходит, второю половину держалось напряжение: как герои справятся с вызовом. Даже когда основной сюжет подошёл к концу, последняя глава не казалась скучным подведением итогов, даже она держала за душу до самого последнего абзаца.

Описания природы тайги и людей тайги просто удивительные. Они детальные и яркие, чувствуется, что написано со знанием и с уважением.

Отрицательных героев вроде бы и нет, но нет и ощущения слащавости в людях и в отношениях между людьми.

То, что с первых страниц казалось недостатком, в конце концов обернулось достоинствами. Я не люблю повествования от первого лица, но здесь оно уместно. Я не верю городским интеллигентам, которые пишут: «Я пират 17 века. Я поставил парус». Какой ты пират, ты хоть видел парус? Но я верю геодезисту, который пишет «Я геодезист. Я поставил палатку». Да, он действительно поставил эту палатку! Главный герой никак не описывается внешне, мы не знаем его имени и только догадываемся о возрасте – ну так мы же и не видим самого героя, мы видим мир его глазами. На первых страницах, когда герой тосковал по абстрактному дому, абстрактным друзьям и абстрактной семье, эта условность обижала, хотелось раскрасить её, добавить деталей и имен. Но очень скоро это желание прошло. Всё, что осталось за пределами тайги – условно. Реальна только тайга, она ярка и детальна, а всё, что осталось за её пределами, – семья, дом, друзья – абстракция.

Пожалуй, единственная вещь, которая была неприятна, − это то, с какой безжалостностью герой доказывает эвенкам, что их богов не существует. Даже если делать скидку на то, что герой и по воспитанию, и по складу характера материалист, такое упрямство никак не вяжется с огромным уважением, которое герой испытывает к чужой культуре.

Будь я мужчиной, я бы поставила если не десятку, то точно девятку. Но я всё-таки девочка. И мне, как девочке, не хватило в книге женского начала. Не хватило героини. Эвенкийская старуха не в счёт – это обезличенное природное начало, мудрость времён, с тем же успехом она могла быть эвенкийским стариком.

Продолжая знакомство с повестями Григория Анисимовича Федосеева в том порядке, в каком они были написаны, я отмечаю, что каждая из них фактически относится к новому для автора жанру. Первая, «Мы идем по Восточному Саяну», – просто путевой дневник, переложенный в литературный формат. Вторая, «Тропою испытаний», – уже не «дневниковое», а вольно скомпонованное из реальных событий разных лет повествование, более яркое и насыщенное. Третью, «Смерть меня подождет», уже можно отности к полноценной приключенческой литературе. И вот теперь настала очередь четвертой: «Злой дух Ямбуя» я отношу к той разновидности приключенческой литературы, которую для себя привык называть «рационально-мистическим триллером».

Такой термин может показаться оксюмороном, однако вполне точно описывает суть происходящего: автор нагнетает атмосферу таинственности, жути, веры в проявление каких-то сверхъестественных сил, однако читатель, учитывая личность автора и время написания произведения, заранее понимает, что в конце концов всем тайнам найдется вполне рациональное объяснение и загадочная история обернется очередной победой человека над суевериями и страхами. В качестве других примеров можно упомянуть «Озеро Горных Духов» И. А. Ефремова или «Ночь у мазара» А. И. Шалимова. Это вещи не только более известные, но и в смысле таинственности более удачные, чем «Злой дух Ямбуя»: у Федосеева нагнетать страхи как-то не получается – то ли его размеренный стиль для этого не подходит, то ли еще что… Во всяком случае, если от «Ночи у мазара» у меня порой действительно мурашки бежали по спине, то здесь даже котелок на верхушке лиственницы, в предыдущем отзыве названный самой жуткой деталью всей истории, не произвел особенного впечатления: ну, висит и висит, мало ли почему висит, ведь уже понятно, что не злой дух его туда повесил. Некоторое оживление внесла детективная линия с присущими этому жанру атрибутами: подозреваемым, мотивом, уликами – окурками и стреляными гильзами, – но и она весьма скоро сошла на нет. И чем больше упоминаний о духах, якобы обитающих на гольце Ямбуй, встречалось в тексте, тем яснее становилось, что разгадка окажется вполне прозаической.

В духов, однако, истово верит старая Лангара, фактически главный человек в кочевье эвенков, с которыми экспедиция встречается по пути на Ямбуй. Вообще говоря, в этой повести намного больше, чем в трех предыдущих, уделено внимания жизни эвенков – и в прошлом, и в настоящем, и в возможном будущем. Вместо Улукиткана, старого проводника из двух предыдущих книг, здесь на первом плане два других пожилых человека: Лангара и Карарбах. Лангара – сторонница старых порядков и традиций, для нее вера в духов – неотъемлемая часть жизни: «человек должен кого-то бояться». Оттого она категорически против преследования «злого духа» – она не верит, что его можно убить, а попытки это сделать лишь навлекут на людей несчастье. Однако лейтмотив всей истории, как она рассказана Федосеевым, естественно, противоположный: человек сильнее любых духов. Не только в конкретном случае разгадки тайны Ямбуя, но и в более широком смысле: традиционный уклад, за который выступает Лангара, должен рано или поздно уступить место новому, в котором никаких духов не будет, а бывший кочевник осознает, что для него открыто куда больше, чем дозволяет скудная природа Алданского нагорья. Подтверждение тому – не только конец «духа», но и излечение, казалось бы, безнадежно больного ребенка, и самая яркая сцена повести в конце, когда Карарбах кидает в болото своего деревянного идола со словами: «Я убью тебя, Харги!» Глухой Карарбах привык к трудностям и лишениям, но именно он оказывается более открытым к новому, чем Лангара, и понимает, что это новое совсем не обязательно полностью зачеркнет старое. Конечно, Федосеев описывает будущее эвенков в основном в оптимистичных красках, но все же вслед за Лангарой беспокоится, что оседло живущие в поселках люди быстро растеряют навыки жизни в тайге. К тому же он приводит и отрицательные примеры наступления нового – к примеру, историю эвенка Ильи, у которого «большой начальник» увел жену. Кстати, интересно, во всех ли изданиях «Злого духа Ямбуя» присутствует этот эпизод? На примере «Смерть меня подождет» я уже убедился, что подобного рода истории в разное время подавались по-разному, а то и вовсе вычеркивались – там я насчитал как минимум четыре различных варианта текста. В случае с «Злым духом Ямбуя» у меня, к сожалению, есть только одно издание, и сравнить его не с чем.

В общем, по сложившимся у меня впечатлениям, «Злой дух Ямбуя» – это, пожалуй, лучшая вещь Федосеева, а по времени создания – предпоследняя из написанного им. После нее остается еще только «Последний костер» – но я заранее знаю, о чем там пойдет речь, и читать его мне как-то не очень хочется. Может быть, действительно стоит завершить чтение повестей Григория Анисимовича Федосеева именно «Злым духом Ямбуя», где человек неизменно оказывается сильнее любой беды.

И опять, опять замечательный фильм не дал мне насладиться полным ощущением от книги. Замечательная у этой книги экранизация. Есть там и самый запомнившийся страшный момент для меня в отечественном кинематографе –

Я тут, в отзывах, увидел некоторое недоумение от долгого начала повести. Но сам я не чувствовал какого-то отсутствия баланса. Этот роман в моём представлении о том, что «человек сильнее Харги», что он пришёл в этот мир уничтожить все темные суеверия, вернуть жизнь человеческую во власть его самого – человека. И первые главы –

Человек сильнее природы, сильнее демонов суеверия. Но так уж поставлен этот роман, что за его реализмом, тонко и будто вопреки ему, существует, чувствуется и мистическая нить. Пронизывающее ощущение неизвестности, страха. И даже когда таинственное нечто приобретает вполне осязаемые реальные черты, где-то глубине нет-нет да вспыхивает страшное ощущение – есть что-то ужасное сверхъестественное в безжалостном хитром убийце, какое-то потусторонне зло. Это странное тонкое смешение крепкого реализма и тонкого, пронизывающего как мгновенное сомнение мистического ощущения. Да и сам роман в своей гуманистической сути, это тоже легкое смешение – мудрость предков, и суеверие предков, легко ли определить их границы? Будущее и прошлое, когда и главный герой, несомненно, прав, но и старая кочевница Лангора несет свою правду и свою заботу о судьбе своего народа.

Вот такая, казалось бы, простая вещь, но накрепко сбитая мистической интригой, постоянной борьбой с природой, ненастьями, внезапными обстоятельствами (и в них, будто зараженное ветром злых духов, мгновениями можно увидеть потустороннее); а за этим, в глубине, простые, но на поверку противоречивые мысли. Настоящий правильный гуманизм. Упоительная красота суровой, нехоженой тайги, хмарей и каменных отрогов. Горьковатый, но родной, близкий (ведь только с врожденной любовью можно описать всё это) дым костра. Это духовное отношение к своему делу, к его трудностям, к природе, к людям, опасностям, к своим четвероногим друзьям. В отношении к верному псу Загре (а с ним и к другим таким же помощникам человека) и вовсе было что-то по-хорошему от Джека Лондона, а в скупой простате – нечто пронизывающее до горьковатого как слеза кома в горле.

Да, суровая книга с комом в горле – в самом конце как от расставания с другом, с которым за пару дней пережил многое, но теперь расстаешься навсегда. Такая она, эта книга.

Люблю такие книги. Хочешь — читай как хорошую приключенческую прозу, хочешь — ищи глубокий смысл. Два мира сталкиваются у гольца Ямбуй. У эвенков — своя мудрость, рожденная скудной северной природой. Нельзя дать поблажку ни себе, ни другому — обленившийся, расслабившийся неминуемо погибнет в тайге. Нельзя не верить в темные, странные силы, царящие над тайгой, ведь человек так беспомощен перед ними. Злой дух Харги для старых эвенков Лангары и Карарбаха — такая же непреложная реальность, как тайга или зыбуны у подножия Ямбуя.

У Федосеева — совсем иная правда, культ прогресса, гордая уверенность, что человек обязательно окажется сильнее всех злых духов.

Наверное, и Лангара, и Федосеев выглядят довольно-таки экзотично для нас, сегодняшних. Его вера в науку не менее далека от нас, чем обычаи таежных народов.

Когда на Ямбуе начинают пропадать люди, реакция героев книги — разная. Лангара заклинает не приближаться к «чуму злого духа», и она, конечно же, права — это неплохая стратегия выживания. Федосеев и его товарищи не слушают предупреждений, убежденные заранее, что, кем бы ни оказался злой дух Ямбуя, его можно и нужно одолеть. И они тоже по-своему правы.

Прочиталось, как удивительно оптимистичная история контакта разных жизненных миров. Никакого «конфликта цивилизаций» здесь не возникает. Люди с совершенно разным мировоззрением оказываются способны уважать друг друга, признавать чужую мудрость и учиться друг у друга новому. Редкий и драгоценный урок нашему озлобленному времени.

Необычно композиционно выстроенное произведение. Книга, по сути, состоит из двух частей, между которыми нет баланса и равновесия.

Первая четверть книги – длиннющее введение. Автор, очевидно, решил, что читатель должен знать, кто и что представляют собой компаньоны и проводники главного героя. Введение – это такое, нескончаемое как бесконечность, как две бесконечности, утомительное бытописание из жизни эвенков (те сопровождают главного героя во всех книгах, но персонажи-эвенки могут меняться от книги к книге) и история рождения и сложного взросления охотничьего пса. Чтобы прочесть внимательно и до конца введение нужно обладать неслабой такой выносливостью и верой в свои силы, а главное, верой в автора, в его талант и в то, что он не обманет, не поиздевается над читателем дешевой провокацией. Можно сравнить это со сверхдолгим походом с тяжелым рюкзаком, когда лагерь, казалось бы, судя по карте, уже рядом, а его все нет и нет, и остановиться нельзя, замерзнешь, и палатку выставить негде, и повернуть назад нельзя, прошел уже невесть сколько, и до захода солнца все равно домой не успеешь. И вот уже сумерки, а признаков лагеря никаких, и силы на исходе, а к горлу подступает отчаяние. И только когда Меркурий уходит под горизонт и мир накрывает бездна, возникает Лагерь.

Тех, кто преодолел себя, ждет награда. Со второй четверти книги события с каждой главой ускоряются, напряжение растет. По ходу становится понятным, что испытание введением предусмотрено неспроста – в нем зашифрован возможный ключ к отгадке тайны, спрятанный в мифологии эвенков.

Многие называют Федосеева советским Майн Ридом и Фенимором Купером. И это сравнение справедливо, вот только в части словесности Федосеев на две головы их выше. В нынешнюю эпоху интернетов и всяких прочих цифровых и искусственных интеллектов, наверное, все видели завораживающие кадры нетронутой горной природы Восточного Саяна, Забайкалья, Приамурья, особенно снятые рапидом (сейчас бы сказали, слоу мо) панорамы с дронов. Так вот язык Федосеева – это как бы новая фактура речи, устно-письменно-визуальная, когда каждый кадр (каждое предложение) дан в высочайшем разрешении – 8К, 16К, …, когда в каждом предложении скрывается (не обязательно озвучивается явно, но подразумевается) перенаселенность деталей во всех масштабах.

Но правильная картинка – это только антураж, а если говорить о состоянии, в котором пребывает большую часть книги главный герой, то это – саспенс. В отдельные моменты напряжение достигает высочайшего накала, когда герой и его враг (или все же соперник?) – охотники и жертвы одновременно – находятся всего в нескольких десятках метрах друг от друга, не видя и не слыша друг друга, но подозревая о существовании своего визави и даже, очевидно, желая, наконец-то!, его материализации (сколько можно переживать весь этот ужас?!).

Резюме: гениальная книга, важная составляющая золотого фонда русскоязычной словесности.

О книге «Злой дух Ямбуя» слышала давно, но все как-то руки до нее не доходили. А недавно посмотрела фильм, снятый по этой книге и мне показалось, что фильм не отражает и десятой доли приключений героев, их столкновений с природой, их переживаний. На деле так и оказалось — книга намного интереснее и увлекательней. Несмотря на то, что я знала о чем пойдет речь, книга читалась с большим интересом.

Эта история происходит в конце сороковых годов прошлого века. Геодезистам выпала почетная честь составить карту части сурового края Сибири — Алдаского нагорья. Но происходит непоправимое — вблизи гольца Ямбуя один за другим пропадают люди: геодезисты и кочующие в районе Алданского нагорья эвенки. Сроки работ срываются, а среди коренного народа возрождается вековой страх перед древним духом — суровым Харги. Главный герой со своим помощником радистом Павлом и проводником-каюром Долбачи решают найти людей и выяснить причины их исчезновения.

Повествование ведется от первого лица и глазами главного героя мы видим окружающий мир, великолепие природы, суровую тайгу, на каждом шагу дарующую красоту и таящую опасность, непроходимые зыбучие топи и главных обитателей этих мест — эвенков.

Повествование довольно неспешное, вдумчивое и рассудительное — тем самым автор нагнетает атмосферу природной загадочности исчезновения людей и присутствия природной божественной силы и мощи, хотя сам и отрицает ее существование. Впрочем сама разгадка тайны здесь не такая уж и захватывающая и занимает не главное место в книге. Основное место здесь занимает северная природа, быт и традиции эвенков, их взаимодействие между собой, отношение человека и животных, умение человека находиться в равновесии с природой, безоговорочная помощь эвенков любому человеку, в том числе и «лючи», как они называют русских.

Два интереснейших образа описывает автор: старика эвенка Карарбаха и его жены старой Лангары. Лангара — это столп жизни эвенков — мудрая, свято чтящая традиции предков, жесткая, в связи с социальными переменами в жизни, болеющая всем сердцем за свое будущее поколение. Ее можно назвать жестокой, достаточно посмотреть, как она относится к подрастающему поколению: не успел схватить лучший кусок еды — порицание и насмешка, не отстоял себя или не проявил — подзатыльник: «Природа сурова — учиться выживать в ней нужно с измальства, нежность и ласки здесь не в чести»; а особенно ее отношение к своему мужу — главному добытчику и охотнику в клане — ему меньше всех еды, да еще и не самую сытную: «Сытый охотник — ленивый и сонный — ничего не добудет. Голодный — быстрее найдет зверя!» И старик Карарбах не противится, он знает свои традиции, относится к ним серьезно, с почтением, страхом и уважением. Несмотря на то, что старик глухой (однажды с ним приключилось событие, которое говорит только о его невероятной силе жизни, в результате чего он оглох и перестал говорить), он знает природу, как свои пять пальцев, читает ее, как книгу, как карту, он великолепный охотник и его участие в поисках людей и разрешении загадки их исчезновения играет самую важную роль.

Книга читается с невероятным интересом, картины, сменяя друг друга дают различное представление о трагедии: коварное убийство, банда разбойников, ограбление, мистические силы, природные катаклизмы, несчастный случай — любое явление подходит, поэтому долго невозможно понять, что же происходит на самом деле. В этом автор оказался большим молодцом.

Но у книги есть и свои недостатки. Во-первых, автор пытается доказать, именно доказать, что человек главнее всего, что он «царь природы», но по ходу повествования, в этом не очень-то убедителен. Во-вторых, герой убежден, что эвенки должны бросить свой тяжелый уклад жизни, переселиться в города и пользоваться всеми благами цивилизации, которые дарует советская власть — к чему это привело, мы все хорошо знаем (здесь нужно учесть время, в которое написана книга). В-третьих, язык изложения довольно непривычный. Я не сразу поняла, почему так странно непросто ложиться текст — оказалось, что все глаголы в тексте идут в настоящем времени. Воспринимать это непривычно — рассказывает, как чеканит шаг — твердо, четко, без сентиментов. Благодаря этому, книга получилась немного сухой, т.к. все время казалось, что автору не хватает слов и речевых оборотов, чтобы выразить и описать более красочно и пространственно происходящее.

Но все же книга очень понравилась, таких историй о коренных народах и их традициях мне попадалось немного, поэтому, несмотря на недостатки, ни сколько не жалею о потраченном времени.

Одна из лучших советских приключенческих книг, на мой взгляд, разумеется.

Настоящий мистический триллер. Я даже не мог подумать, что в СССР в 1960 годы могло появиться такое произведение. А какое великолепное описание быта, нравов и мифологии эвенков! Читается книга как романы Майн Рида или Купера, только вместо индейцев — народы Сибири.

Тут вам и охота на различных зверей и проводники-следопыты, болота и тайга. Живописное описание природы алданского нагорья, Станового хребта. Причём, автор сам провёл в этих местах пол-жизни, роман автобиографичен.

Ну и великолепно закручен почти детективный сюжет — таинственная пропажа людей на горе Ямбуй.