Дж. Г. Баллард «Затонувший мир»

Джеймс Баллард «Затонувший мир».

Надо отдать должное, картина гибнущего мира получилась у Балларда весьма величественной, надо только включить воображение. Затопленные мегаполисы, гигантские стометровые растения палеозоя, наступление и расцвет рептилий из-за повышения температуры — все достаточно эпично. К сожалению, кроме этой красоты, в книге больше ничего ценного нет.

1. Сама правдоподобность картины вызывает небольшие сомнения. Один вопрос: откуда взялось столько ила, который образует вокруг городов лагуны? У Балларда при таянии ледников водные потоки двигаются с полюсов к континентам, неся с собой огромное количество ила (?!), размывая сушу, но при этом занося илом внутренние моря и проливы, меняя очертания материков... Какая-то странная физика.

2. Троица главных героев совершенно не вызывает никаких симпатий и сопереживаний. Они пассивны, инертны и всю книгу ничего не делают. Их не волнует и не беспокоит происходящая катастрофа, хотя вообще-то многие люди выжили, и цивилизация перебралась ближе к полюсам и пытается бороться. Баллард оправдывает их поведение новой психологией, пробуждением генетической памяти. А на мой взгляд, аморфность главных персонажей вредит книге. Немного оживляется действие с появлением Стренгмена, который хоть и позиционируется автором как антагонист, но вызывает больше симпатии, чем троица, потому что выглядит действительно живым. «На протяжении следующих дней события продолжали развиваться в возрастающей глупости и бесцельности» — цитата из романа. Можно ее отнести ко всей книге целиком, хотя события вообще-то не развиваются ни черта.

3. Логика поступков абсолютно всех персонажей страдает и, похоже, выстроена лишь в угоду сюжету или прихоти автора. Стренгмен пытает солнцем Керанса, но периодически обливает его водой, а потом удивляется: «а как это вы еще живы?». После его побега бросает его искать, не боясь, что тот может взорвать дамбу. Ни за что не поверю, что Риггс, вообще-то симпатизирующий Керансу и пять минут назад утверждавший, что вернулся только, чтобы его спасти, и даже придумал для этого мнимый предлог для руководства, будет после взрыва дамбы несколько дней его преследовать и обстреливать кусты из пулемета, пытаясь его убить. И на инстинкты это никак не спишешь.

4. В итоге Керанс уходит на юг, и что мы видим? Целая книга ничегонеделания, а когда появляются предпосылки реально закрутить сюжет и действие, книга кончается. Тема постапокалиптического мира полностью не раскрыта, не использован весь потенциал придумки. Что будет с главгероем на юге? Что происходит на севере? Можно только гадать. Это то, что Лем назвал эффектом «семантического раздражения» читателя. Я бы простил такое окончание, если бы весь предыдущий текст был бы на соответствующем уровне.

5. Ко всему прочему стиль Балларда нельзя назвать легким. Его громоздкие конструкции с описаниями новой психологии требовали невероятной концентрации. Приходилось добросовестно перечитывать одно место по нескольку раз. Правда, во второй половине стиль резко меняется — предложения укорачиваются, упрощаются, но там уже и книга кончается.

Резюмируя: с художественной точки зрения слабо, придуманный мир красив, но сомнителен, психологичности и атмосферности с натяжкой, персонажи по большей части бестолковы, потенциальная возможность интриги не реализована. К чтению не обязательно.

Земля после очередного апокалипсиса, на этот раз — естественного. Возросшая активность Солнца привела к изменениям в радиационных поясах, в результате чего температура на поверхности планеты начала неуклонно повышаться. Растаяли полярные шапки, и большая часть поверхности оказалась под водой. Люди вынуждены оставить уютные прежде города и поселиться на морских судах и платформах... Нет-нет, это вовсе не сюжет фильма Рейнольдса «Водный мир», хотя некие параллели с ним установить всё-таки можно. Главный герой в нем — не мутант-торговец, а биолог, изучающий изменения во флоре и фауне затопленного мира. Кстати, из-за яркой картинки этого нового мира, красочно обрисованной автором, роман стоит прочитать настоящим ценителям хорошей фантастики. Атмосферность тут просто бешеная: апокалиптические пейзажи брошенных городов и затопленных джунглей с крокодилами и игуанами весьма натуральны и надолго застревают в голове. Запруженный тиной и водорослями Лондон вызывает ассоциации и с Атлантидой, и с библейским Всемирным потопом, и с утонувшим городом из «Водного мира». В нем всё давно уже мертво, и даже целой ватаге «пиратов южных морей» не вернуть к жизни то, что ушло вместе с ним на дно. Тон романа явно пессимистический: люди продолжают уступать дикой природе новые и новые районы, медленно отходя в полярные области — Арктику и Антарктику. Правда, автор туманно намекает на изменения в генетическом аппарате человека, которые (возможно) позволят ему приспособиться в жарких экваториальных широтах, но всё это изложено в виде догадок и гипотез. Главные герой бросает весь знакомый ему мир и привычную жизнь, в одиночестве уходя в сторону дышащего зноем юга. Кто знает, как в дальнейшем сложится его судьба... Никаких иллюзий или подсказок своему читателю по этому поводу автор не оставляет. Каждый решает сам, будет ли у человечества второй шанс или для него действительно наступил тот самый Конец Света.

Персонажи произведения не такие яркие и правдивые, как общая картинка. Лучше всех описан, конечно, сам главный герой, Роберт Керанс, а из второстепенных действующих лиц наибольшее внимание уделено его антиподу — свободному «пирату» Стренгмену. Если первый спокойный и вдумчивый, то второй — резкий и переменчивый. Однако, стоящего внимания конфликта между ними не получилось из-за слишком неестественного поведения главы шайки грабителей. Я бы на его месте не стал бы церемониться с обнаруженными в заброшенном городе людьми, а сразу изложил бы им свои требования. Тогда бы фабула романа определенно стала жестче и интереснее — именно по такому пути пошли создатели фильма «Водный мир». Правда, Кевин Рейнольдс на этой почве разругался со своим тезкой — исполнителем главной роли Кевином Костнером — и попросил убрать из титров свое имя. Балларду спорить было не с кем, поэтому он довел свою линию до конца в неизменном виде, но вся история получилась несколько неестественной, искусственной. Это особенно чувствуется в сцене спуска Керанса на дно лондонской лагуны. Какой мотив был у Стренгмена спасать ему жизнь? Да, в общем, никакого! Такой же фальшивой выглядит и сцена бегства (точнее, мелодраматичного ухода) другого персонажа — лейтенанта Хардмана — из базового лагеря исследователей. Его, напротив, совсем никто не останавливал, хотя усилий на его поимку было потрачено немало. Вот такие несуразности и не дали мне возможность поставить роману чистую «восьмерку» — в реальности вышло около 7,5 баллов.

--------------

РЕЗЮМЕ: хроника жизни трех человек в полузатопленном Лондоне, оживленная конфликтом с «грабителями городов» и неосознанным стремлением двигаться к югу. Читать ее следует хотя бы из-за потрясающей атмосферности нарисованного автором глобального апокалипсиса.

С использованием заметки для Medium (https://shorturl.at/hmtDG).

В день русского языка, прорыва дамбы Каховской ГЭС и великого днепровского потопа просто невозможно не вспомнить роман Балларда и его резкую, колючую, мизантропичную манеру — очень подходящую как для “серьезной литературы”, которую пишут с четким прицелом на жанровые премии и артхаусные экранизации, так и для современной твиттерной дипломатии. «Затонувший мир» открывает неформальную “апокалиптическую трилогию” Балларда, известную хуже аналогичной кинотрилогии Карпентера, но в целом более удовлетворительную эстетически. Это потому, что, в отличие от Карпентера, всегда (кроме «Деревни проклятых») готового сорваться в безудержный тошнотворный трэш, Баллард не забывает восторгаться мимолетными красотами попаданса в сей мир, затонувший, выжженный или хрустальный, в его минуты роковые. Не Баллард начал поиск ответов на главный вопрос Новой Волны: “Какова точная природа катастрофы?”, и не его работами полнятся соответствующие классические антологии — они о похождениях вечного воителя пепельного цирка Джерри Корнелиуса, а уж чего-чего, но межавторских проектов Баллард чурался, за единственным ктулхообразным исключением. Однако именно Баллард, с его обсессивной зацикленностью на различных катаклизмах биосферы и техносферы, последовательнее всех нововолнистов сколачивал гробы для человечества по мерке “фантастики воображения”.

В давней радиопередаче для BBC, интервью с доктором Кристофером Эвансом, Баллард заявил, что полагает «Затонувший мир» психологическим изображением прошлого, а «Выжженный мир» —описанием будущего. Понятно, почему необходимо такое разграничение, даром что действие всех книг условной трилогии развивается в близком или среднедальнем будущем: «Затонувший мир» как упражнение в биосферной эсхатологии, пожалуй, наиболее старомоден и милосерден к читателю, вскормленному на великих журналах Золотого века пальпа (или катавшемуся в детстве по аттракционам Парка юрского периода). Такое произведение могло бы выйти из-под машинок Уильяма Голдинга, Джозефа Конрада, Джона Уиндэма, Джона Кристофера, Лоуренса Мэннинга —или даже Ричарда Джеффриса, который достоин считаться создателем англоязычного постапа. Вместе с тем это до сих пор одно из самых удачных в англосферной фантастике, наряду с «Дарвинией», построений “разворота эволюции”, возврата к доисторическому прошлому.

Под воздействием не вполне понятного скачка солнечного излучения земная экология вернулась к тому состоянию, какое было для нее характерно миллионы лет назад. Мангровая экосистема способствовала преуспеянию рептилий и тропической флоры, млекопитающие в упадке: мир словно опрокинулся в триасский или юрский период. Обосновавшиеся на полюсах власти затонувших государств и ООН слегка обтекли и рассылают научные экспедиции с заданием исследовать новые береговые линии и проследить за биологическим развитием, имея целью повторное заселение этих территорий после стабилизации климата.

Детальная проработка этих стартовых условий сделала бы «Затонувший мир» отличным приключенческим романом (нет сомнений, что в наше время, бедное такими работами, из него произросла бы как минимум трилогия), но совсем не баллардовским. Говоря словами Дэвида Прингла, “подлинные герои Балларда —мужчины и женщины, следующие логике ландшафта”. А я бы возразил: следуют они первобытным импульсам, не имеющим ничего общего с какой бы то ни было логикой. Импульсам, осознанное подавление которых и позволяет человеку соскочить с мальтузианских горок.

Пассивность (“несмотря на красоту и загадочность лагун затонувших городов, он не чувствовал никогда ни малейшего интереса к ним…”), вялость (“… и не заботился узнавать, в каком именно городе сейчас находится станция”), уныние и, в конечном счете, сознательное дезертирство из уцелевшей цивилизации в «Затонувшем мире» вызывают в памяти проповеди Баллардом (через год после полета Гагарина и за семь лет до высадки человека на Луну) скорейшего схода с космической гонки на другой нововолнистской кафедре, в эссе «Время, память и внутреннее пространство».

Подчиняясь авторской логике капитуляции перед “нейроникой”, внутрироманной наукообразной философией (ее адептом выступает доктор Бодкин), стремящейся внедрить человека в экологию как участника и жертву вместо универсального хищника, биолог Керанс удаляется на юг, в сад Эдемский — то бишь триасский, — где еще жарче и влажнее. Словно в матке, где плод подвешен в теплой амниотической жидкости.

Однако сомнительно, чтобы Мать-Природа согласилась родить Керанса обратно. Отучить мыслить она бессильна, этим занимаются в школе и Голливуде.

Мир утонул. Повышение температуры, влажности и уровня радиации в корне изменили правила игры. Мир утонул, человечество сбежало на северный и южный полюса, а флора и фауна планеты начали приобретать доисторический облик. Заброшенные города, заполненные водой, илом, джунглями и опасными животными. Где-то даже видели динозавров.

Посреди всего этого небольшой отряд военных ведет исследования. Люди пристально наблюдают за последствиями катаклизма на примере животных и растений, забывая о влиянии всего этого непосредственно на человека, его психику и поведение.

Нашим экскурсоводом в этом мире постапокалипсиса является Роберт Керанс, человек замкнутый и инертный. Но именно с его помощью нам предстоит попытаться выжить в этом мире и разгадать тайну завораживающих первобытных снов у окружающих людей. Чтение романа – это именно экскурсия. В книге нет острого сюжета, нет интересных персонажей, нет проработанной научной составляющей. Все что у нее есть – атмосферность и красоты окружающего мира.

В «Затонувший мир» стоит заглядывать только ради красивых образов и впечатлений. При этом будьте готовы к непродуманности мира, тяжелому авторскому слогу, роялям в устах и пассивности главных героев.

Это один из его однозначных шедевров. Язык, виртуозно сплавляющий в одной фразе смелую многослойную метафору и научный протокол. Невероятные картины распада и деградации всего сущего. Классический баллардовский идеолог и антагонист-психопат на этот раз разделен на две фигуры. Это доктор Бодкин и пират Сренджмен, но оба хороши в своем смысле. Меланхоличная красотка Беатрис Даль, описанная скупо, но чертовски чувственно. И конечно, Керанс — один из лучших представителей человечества, превращающийся в рептилию, уплывая все дальше прочь по океану инволюции.

Я прочитал эту книгу впервые в 15 лет, и она меня потрясла, и я ее полюбил навсегда. Не смог бы объяснить подростком свои эмоции, кроме как от продирающей до печенок — и поныне — финальной фразы о Новом Адаме, ищущем забытый рай возрожденного солнца. Сейчас, похоже, могу. Тогда было начало 1990-х, и мир вокруг меня разлетался в клочья и рушился в тартарары, а я был беспомощным подростком и мог только наблюдать и ужасаться, прямо как Керанс. Я, похоже, даже своими неразвитыми чувствами ребенка ощущал духовную связь с героями книги — свидетелями и жертвами общей деградации. Сейчас мне столько сколько Керансу, а мир снова сваливается в катастрофу. Хорошо, что социально-политическую ,а не космическую. Не нужно просто наблюдать, а дело делать. То, что одни люди разрушили, другие всегда возродить могут. Придется засучивать рукава.

П.С. Начал перечитывать в переводе А.Грузберга, включенный в том «трилогии», который издал Монополист. Не надо этого делать. Ни корректуры, ни редактуры там не было. К тому же Грузберг и сам упрощал в стиле все что мог, а многое просто не понял. Прямо как половина лаборантов, судя по отзывам. НУ вот привыкли люди питаться американской пластмассой. А все что по запаху и по вкусу отличается немедленно извергается обратно с сильными негативными эмоциями вкупе. Читайте в переводе М.Кондратьева, очень богатом и пластичном.

Очень необычный роман. Редкий случай органичного сочетания сюрреализма и даже абсурдизма со вполне НФ-обоснованной темой постапокалипсиса. Впрочем, сюрреализма тут так много, что несмотря на вроде бы подробные описания происходящего ничего в итоге понятно не становится. Скорее даже наоборот. Что вызывает в конце чувство не то чтобы разочарования, но некоего напряжения. Впрочем, может быть, Баллард добивался именно этого?

В любом случае, следует отметить великолепный язык повествования и глубоко прописанные образы основных героев, замечательное погружение в их психологию.

Один из ключевых романов «Новой волны» — к которой можно относиться по-разному. Сейчас подобный стиль уходит в прошлое, хотя и не до конца — Бачигалупи тому пример.

Фантастика скорее социальная, чем научная. Автор делится с нами деталями апокалипсиса для природы и цивилизации, но в основе сюжета апокалипсис в разуме ГГ. Учёный, потерявший смысл своей науки и знаний для погибающего человечества. Герой, в оставшийся срок, пытается вырваться из сообщества коллег и военных, предпочитая поиск личного счастья. Однако, и поиск этого, сомнительного «счастья» перегретый мозг быстро превращает в психоз.

Роман, на мой вкус, чрезмерно повествователен, драйв сцен низковат, мало диалогов. Понравилось предвидение автора тем всемирного потепления, и озоновой дыры. Научно обе темы будут обоснованы лишь 10 — 15 лет спустя.

Действительно жалко, что одноимённый фильм был снят по сценарию примитивного боевика, а не по этой книге.

Порой диву даешься что только люди не обозвут «интелектуальной литературой». В каком месте этой книги мозги должны напрячься хоть немного?

Мне эта книга представляется макулатурой хапнувшей у постмодерна самые дурацкие внешние черты

Обосновываю:

1. Теория эволюции из Дарвиновской превращена в какой-то вариант теории Ламарка. Виды формируются не миллионы лет, а посредством «упражнения» отдельных органов. Среда внешняя влияет даже не только на наследственность, но и на самих особей. Достаточно вспомнить финальную главу, где герою «очень жарко» из-за того что температура воздуха около 150 градусов по Фаренгейту (65.56 градусов по Цельсию).

Про жару 2010-го напоминать не буду. Но в местности именуемой «Долина смерти» температурный рекорд составил 56,7 градусов Цельсия. Не зря долину так прозвали. Ну, а в условиях повышенной влажности, (а влажность там очень высокая, из-за нее даже солнце кажется овалом) провести целый день на таком сонцепеке верная смерть.

Впрочем это все можно было списать как вводную информацию (на то что с эволюцией что-то не то указывается в самом начале книги), если бы были достоинства помогающие закрыть глаза.

2 .Изменения в психологии.

Заявлено неплохо. Лучший момент, наверное бегство Хардмана, после остается лишь пшик. Заявленные изменения никак не развиваются. Керанса как тянуло на юг, так и тянет. Риггса, как не тянуло так и не тянет. А Хардман ушедший самым первым вместо того чтоб стать «Иным» превращается в полуслепого больного бомжа.

3. Цитата /замедленный метаболизм и биологическое одиночество, которое испытывали все животные формы перед большими видовыми изменениями/

У Бодкина была машина времени? Иначе откуда бы он мог пронаблюдать такие изменения? У окружающих тварей наоборот — метаболизм просто сумасшедший.

Стренгмен. С его приходом все сливается в унитаз. Начинается «многозначительный» уход в мистику.

4. Какое к нему отношение имеют аллигаторы? Постулируется что они вроде как охрана. Каким образом? До того плохо высветлено что когда он говорит «для вас я заставлю плясать аллигатров на хвостах» то непонятно простое ли это преувеличение или типа шутка? Если и правда естиь хоть какая-то власть, то этого нигде не видно, если нет, то на кой вообще было вводить в книгу аллигаторов?

5. Животные-альбиносы появляющиеся в местах где бывает Стренгмен это типа «мистическая загадка должная быть в интелектуальной книге»? Ну так загадки нету, поскольку загадка предполагает хоть какое-то решение, а этого решения просто не существует, поскольку загадка взята «от фонаря».

6. Осушение лагуны. Это даже не фантастика :gigi: — ил образовавший почти колодец (в пять этажей между прочим!), Многоэтажки не пропускающие воду (или там типа тоже ил?), насосы откачавшие такую кучу воды за пару часов...

7. Супермен-герой. Сколько он был привязан к «трону»? Ну пусть три дня. Три дня без еды, без воды (ром в данном случае лишь усугубляет ситуацию). И потом освободившись герой взлетает на 50-ти этажное здание!

Иначе чем полет это не назовешь, поскольку даже простому человеку подняться на 50 этажей за полчаса по ступенькам не так уж легко. А тут ступеньки еще и в иле, да и скользкие наверняка. Что уж говорить про еле живого героя.

Полет, только полет!

8. Рояли в кустах. Откуда ни возьмись появляется Риггс вернувшийся под дурацким предлогом «поднять станцию». Потом еще Хардман...

Итак что же мы имеем? Кучу нелепиц и одну невыполненную заявку на «новую психологию».

Если уж очень хочется читайте, но не говорите потом что вас не предупреждали.

Великолепное описание мира после апокалиптических событий. То,что рецензенты назвали тяжеловесным слогом Балларда, соответствует содержанию и темпу изображенных им изменений: обжитый мир тонет (вернее, разрушается) медленно и неотвратимо и люди в нем тоже изменяются внутренне, психически, и, как оказывается в конце концов, физически тоже.

Читать роман было интересно, и у меня до сих пор сохранилось его послевкусие: ощущение медленного, вязкого течения времени, теплой и влажной духоты и не отчаяния, а ожидания чего-то иного. Эту способность надолго оставить у читателя впечатление новизны считаю важным свойством хорошей фантастики.

Оценка: 10

Закат человечества...Есть в книгах о Конце Света, что-то уютно-умиротворяющее, настраивающее на философский лад. Не иначе как показатель того, как все-таки хорошо мы с вами живет в наше время.

В вероятность Глобального Потепления уже мало кто верит, воспринимая это как вышедшую в тираж страшилку, наравне со врезавшимся в Землю астероидом и прочим в этом же духе.

История отдаленной гибели цивилизации для пресытившегося глаза читателя, стала чем-то сродни литературного деликатеса, хотя вскоре после написания Затонувшего Мира, для людей все это стало более чем злободневно. Уже с 70-х годов прошлого века начались первые тревожные воззвания к народу, рисующие самое неприглядное будущее о затопленных городах, разрушенной инфраструктуре и прочем упадке жизни на Земле.

Необратимые изменения произошедшие со Старушкой Землей, возвращение триасовых болот и их реликтовых обитателей, низко висящее злое алое солнце и все усиливающийся тропический зной, уже переваливший за отметку в пятьдесят градусов....

Дааааа,от такого начинает плавится сама суть человеческих души, разум блуждает где-то на тонкой границе сознания, то и дело погружаясь в топкую трясину юнгианских образов, возвращая человека к дремучим истокам его существования.

Чем-то это напоминает возвращение в материнское лоно.

Все бессмысленное, наносное, не нужное уходит, человечество еще судорожно дергает лапками, как муха, попавшая в каплю меда, стараясь выжить,но нелепость, бесплодность этих потуг тем очевиднее, чем больше проводит человек наедине с сами собой и изменившимся миром.

Это и в самом деле попытка воскресить мертвеца, хрупкая и ложная.

Человеку больше не нужен человек, круг замкнулся, он возвращается домой и как эпитафия звучат слова о новом Адаме ищущему забытый рай.

Красивый, философский роман,для склонных к рефлексии читателей.

Довольно своеобразное произведение о конце света. События в нем развиваются вяло, но зато много описаний окружающего людей мира. Почти все города Земли погребены под водой, люди теперь живут в городах на полюсах, но тут скорее подойдет слово «выживают», потому что конец уже не так и далек и агония человеческого мира продлится не так уж и долго. Жаркое красное солнце поливает поверхность земли зноем, везде растут джунгли и бродят рептилии. Климат Земли превращается в климат далекой древности, климат времен динозавров. Повествование развивается как-то вяло и флегматично, как будто автор хотел показать что в новом мире не место суете. Люди в этом жарком мире тоже ведут себя по другому, видят странные сны и делают странные поступки, одним словом деградируют. Или все же приспосабливаются к новым условиям и эволюционируют? Это вы решите сами после прочтения. Что мне понравилось в этом романе, так это описание мира. Как будто погружаешься сам в этот влажный, пышущий жаром, населенный неторопливыми рептилиями мир.

Земля снова в опасности! На этот раз катаклизм застал врасплох Землю, подогревая атмосферу и расплавляя ледниковые шапки. Уровень повысился, города ушли под воду, люди, разъединенные водными просторами, заселяют континенты, где еще жара и радиация не убивает, и начинают все сызнова. На Земле правят земноводные, затонувшие города грабят пираты, которые, как и остальное человечество, постепенно опускается до первобытного состояния, но, при этом, пытается сохранить ритуальность и манеры «сухопутного» мира, «старого» мира, о котором они только и слышали от старожилов...

И вот этот момент смутил больше всего. В романе из уст одного из героев, ученого, предельно убедительно звучит доктрина о том, что генетическая память людей очень сильна, что в экстремальных условиях не люди перестраивают мир, а мир трансформирует людей, навязывая им «законы джунглей», где тот, у кого более действенное оружие, или улучшенная быстрота, сила и выносливость, тот и выжил. Остальные как неспособные, умирают... В этой же гипотезе очень правдоподобно оправдывается человеческая неприязнь к лягушкам и змеям, потому что они потомки первых земноводных, для которых человек был завтраком. Крокодилы как очень древние существа скапливаются тысячами, и ждут удобного случая расправиться с «прямоходящими млекопитающими»... В доказательство этой гипотезы людям начинают сниться кошмары, как бы символизируя приход новой эры... Все это понятно. И тут же рауты, белые пароходы, ухаживания за женщиной (я подчеркиваю, единственной женщиной на многие мили вокруг среди мужского населения лагуны, где и происходят события романа). Причем мужские разборки идут как обычно, со стрельбой, погонями, связываниями и смертельными травмами... Что это? Инерция? Желание оставить все «как было»? Показуха? Неспособность перестроиться? ... В общем, по-моему, поведение героев, описанных автором, не вяжутся с основной же психологической идеей автора...

В то же время, прекрасно переданная атмосфера опустошенности и неуверенности оставшихся вживых, этот затопленный Лондон, эта безнадежность в людских глазах и поступках, аллигаторы, игуаны, полуденная жара, все это переплетается в одну картину Затонувшего мира. То, что осталось от того мира, который мы все с вами знаем...

По оценкам знаменитых британских ученых в рейтинге причин гибели Земли (такой рейтинг тоже, оказывается, есть), потепление, и, как следствие, затопление, не первая причина. Ее потеснили пандемия, падение метеорита, глобальное извержение вулканов и прочее, и прочее, закрепив за событиями, описанными в романе прочное 9-ое место из 10. Но кто их читает, этих британских ученых? ... Берегите себя )))

Очень путаный, нелогичный и красивый роман об интеллектуальной и эмоциональной деградации человечества в целом и отдельных представителей в частности.

Производит впечатление не столько сюжетом, сколько медленно сменяющими друг друга описаниями, подробными и выразительными.

Первая книга, которой на фантлабе я присвоила ход «Умирающая Земля» — ачивка!

Да, Земля умирает. Процесс это медленный, долгий, даже красивый. Закат цивилизации, а скорее всего и человечества вообще. История как будто повернулась вспять: планета возвращается на тысячелетия назад, к воде, занимающей 90% поверхности, всё возрастающей температуре и, как следствие, флоре и фауне мезозойской эры. Гигантские папоротники, непроходимые джунгли, огромные насекомые и неторопливые ящерицы...

И если человек попадает в этот ритм, то и в нём пробуждаются спящие архетипы.

Здесь не нужно искать сюжет, не нужно ждать экшна (хотя он есть). Просто наблюдать, просто чувствовать, проживать это. Жутко, но прекрасно.

Скушно, просто скушно, друзья мои. Много прочитал в свои почти 40 лет разных постапокалипсисов, и этот один из самых неинтересных и незапоминающихся. Ни ярких героев, ни запоминающихся сцен, ни глубокой психологии или философии лично я не нашёл. Может плохо искал, а может их там и нет. И что это за антинаучный бред? Даже невооружённым глазом видно, что этот так называемый писатель научный фантаст очень и очень далёк от науки, в частности от биологии и палеонтологии. То, на что у природы уходили миллионы лет, у Балларда проскочило за несколько десятков лет. Тут тебе уже и динозавры вовсю плавают и т.д. Ради красивой картинки, что ли? А как вам фраза: «между Палеозойской и Триасовой эрами»? Вообще-то Триас — это период, первый из трёх, составляющих Мезозойскую эру. Второй и третий периоды — Юра и Мел. Ну, если Баллард не видит разницы между эрами и периодами, то мне просто неинтересен подобный фантаст. Ладно бы ещё писал интересно, но и этого не умеет. Ему бы триллеры да детективчики клепать (что он собственно и стал делать во второй половине своей литературной карьеры) , а не научную фантастику. Ну да кто её только не писал и не пишет. В общем, отмучал чуть больше половины и бросил — просто стало жаль терять на него дальше время....