Леонид Габышев «Одлян, или Воздух свободы»

1989 год, июнь месяц, я, как и другие мои одноклассники, прохожу в школе летнюю практику — помогаю делать мелкий ремонт, двигаю с места на место мебель и делаю прочую полезную и не очень работу под руководством учителей. В какой-то из дней нас откомандировывают под начало физручки, не помню уж для чего, после благополучного выполнения нами её заданий она вдруг решает почитать нам отрывки из какого-то произведения, опубликованного в свежем «Новом мире». Это вдвойне странно для меня — не ожидал, что она читает «толстые журналы», ну и сам факт нашего просвещения удивителен. Однако после начала чтения как минимум на второй вопрос ответ получен. Район, в котором я тогда жил, ныне вполне респектабельный, на рубеже 1980-90-х был, скажем, так себе. В пятиэтажных сталинках тогда оставалось ещё очень большое количество коммуналок, населённых потомками строителей МГУ, многие из которых представляли из себя маргинал-пролетариев. Школа наша была самая обыкновенная общеобразовательная, в отличие от соседних «с уклоном», так что весь сомнительный контингент учился там, доставляя множество головной боли педагогам и дурно влияя на соучеников, хе-хе. В общем, публичные чтения носили воспитательный характер.

Прослушанный отрывок произвёл на меня неизгладимое, хотя и гнетущее, впечатление, после чего я прочитал роман полностью, благо «Новый мир» мы тогда выписывали и сделать это было несложно. На меня он воспитательное воздействие произвёл однозначно, хотя шпаной то я, можно сказать, и не был. :) Про других слушателей не скажу, но в наступившие вскоре весёлые 90-е некоторые из них относились к закону гораздо спокойней большинства, кто-то отправился в места не столь отдалённые, кто-то — на кладбище. С тех пор прошло много лет, всё вокруг поменялось, практически ни с кем из своих школьных товарищей я не общаюсь, но тот тёплый летний день очень хорошо отложился в памяти.

Леонид Габышев — непрофессиональный писатель. В том же подростковом возрасте, что и герои его книги, он, будучи малолетним преступником, прошёл через пенитенциарную систему СССР. Спустя десяток лет, он творчески переосмыслил свои воспоминания и оформил их в виде художественного произведения. Я где-то читал, что он сам говорил: дескать 90% — правда, остальное — собирательные образы. Роман рассказывает о советском подростке, на рубеже 1960-70 годов отбывавшем уголовное наказание в колонии для несовершеннолетних, о нравах, царящих там, попытка донести до нас, людей вполне законопослушных, что же происходит в душе у этих самых малолетних преступников.

С художественной точки зрения книга довольно посредственна — автора не назовёшь образованным человеком, словарный запас его небогат, его беллетризованные воспоминания написаны простым языком и могут показаться скучноватыми. Однако фактическое наполнение романа заставляет с болезненным интересом читать его до конца. С одной стороны, герой — песчинка в жерновах системы, равнодушно перемалывающей судьбы, с другой — тот ад, что творится в колонии, создан руками таких же как и он сидельцев. Вообще, дети гораздо более жестоки, нежели взрослые, а в случае с малолетней шпаной это вдвойне справедливо. В книге, в отличие от многих произведений о ГУЛАГе (кстати, большой привет французскому переводчику «Одляна» — желтушнику) нет безвинно пострадавших, однако они всё же могли бы быть людьми, но сами занимаются собственный расчеловечиванием (не без помощи системы, конечно). Что в этом заведении исправительного — большой вопрос.

Книга заставляет читать себя и ужасаться, оставляет след в душе. Не столь многое из прочитанного десятилетия назад так хорошо запомнилось. Кстати, роман абсолютно вневременной, как минимум тогда было ощущение, что это не про давние события, а про случившееся вот буквально сейчас.

Тут вы встретите такое, чего, скорее всего, даже не в силах вообразить. Пытки из «Архипелага Гулаг» меркнут в сравнении с иными наказаниями в колонии для несовершеннолетних. И что самое жуткое, это реальные случаи, а не фантазия автора, желающего поразить читателей чернушной клубничкой. Очень трудно уложить в голове, что всё это действительно происходило не когда-то там, в каменном веке, а во вполне цивилизованные шестидесятые годы в довольно-таки цивилизованной стране СССР. Представьте только: заключённые готовы были повесить на себя срок за убийство, лишь бы не сидеть в Одляне! При тех порядках, которые там были установлены, действительно, лучше отмотать десятку в обычной тюрьме, чем два года на зоне для малолетних.

Это — первая книга Габышева. И по ней видно, как Габышев на ходу учился писать. Первые две части написаны более чем посредственно, это просто перечисление событий, почти без рефлексии. Но потенциал автора заметен: во-первых, у него врождённое чутьё на построение сюжета, во-вторых, феноменальная память, благодаря которой можно скрупулёзно проследить криминальную карьеру главного героя и начало его тюремного опыта. По-настоящему роман раскрывается в третьей части, собственно про колонию для малолетних преступников Одлян, где умелое сюжетостроение наслаивается на выросший литературный уровень. И тут Габышев раскрывается вовсю. Нагоняет такой жути, что становится не по себе.

Надо отдать должное автору: несмотря на отсутствие опыта, он как-то сразу уловил три важные вещи, которые превратили обычную криминальную книгу в глубокое произведение — нелинейное повествование, обилие деталей и изменение имени главного героя в разных частях: в дотюремной жизни он — Ян, в лагерной — Глаз, в последних частях — Коля. Создаётся такое ощущение, будто читаешь о разных людях, а на самом деле это — один и тот же человек в различные этапы своей жизни. А ещё Габышев, словно маститый автор, сумел очень постепенно раскрыть всю преступную биографию своего персонажа, а не вывалил её сразу всю, и это дозированное раскрытие фактов позволило показать психику героя во всей её сложности.

Книгу могу посоветовать тем, кто хочет понять психологию малолетнего преступника. Всем прочим лучше не прикасаться к этому. Сохраните аппетит к жизни и вообще.

«Одлян, или воздух свободы» написан Леонидом Габышевым еще в 1983-м году. Написан непрофессиональным, но очень живым языком.

Роман описывает внутренний мир «Одляна», тюрьмы для малолетних преступников 60-70-х годов. Тюрьма эта находится где-то на Урале и считается одной из самых жестких и жестоких. Главный герой – 15-летний заключенный Коля Петров, осужденный за воровство. Коле предстоит пройти через ад и ощутить на себе все ужасы тюрьмы для малолеток.

Книга шла до своего читателя 6 лет и в 89-92 гг. стала по-настоящему сильным литературным резонансом. Это сейчас книжками про зону никого не удивишь, в начале 90-х все было иначе. Л. Габышев был одним из первых писателей, написавших предельно реалистично о порядках в советских колониях для несовершеннолетних. Увы, но он так и остался автором одного романа.

В романе описано примерно два года пребывания главного героя на зоне, плюс небольшая предыстория. Логической концовки, по сути, нет, по крайней мере той, которую ожидаешь (ведь если история про тюрьму, то закончиться она должна выходом на свободу). Положительных персонажей тоже нет. Даже главный герой далеко не положительный персонаж, причем изначально. Деревенский паренек из первых глав, нашедший себя в воровстве, не вызывает особого сочувствия. Зэка-новичка из середины романа, подвергаемого постоянным побоям и унижениям, тоже особо не жалеешь, хотя за него уже немного переживаешь, главный герой все-таки. Ну а с тем типом, в которого превращается главный герой, пройдя «Одлян», и вовсе не хочется иметь никаких дел.

В книге нет фантастики, и я очень удивился, найдя ее на сайте. Рекомендовать роман никому не буду, уж больно он специфичен. Но если хотите остросоциальной драмы, то попробуйте.

Во многом автобиографический роман, отразивший опыт пребывания автора в колонии для несовершеннолетних. Действие происходит в конце 1960х — начале 1970х годов в СССР. Это сейчас лагерной прозой с натуралистическими подробностями никого не удивишь, а в 1980х годах прошлого века книга Габышева была если и не шокирующей, то очень откровенной. И как минимум он был первым, кто описал жизнь несовершеннолетних заключённых за колючей проволокой. «Одлян» вызвал достаточно большой резонанс и был издан за рубежом, причём во Франции под названием «ГУЛАГ для детей». Французское название, на мой взгляд, чистейшая спекуляция — никто из героев романа даже близко не напоминает борца с тоталитарным режимом, от режима же страдающего. Главный герой — Коля Петров, обычный трудный подросток, попавший в колонию за серию краж и разбойное нападение. И другие ребята тоже отбывают свои срока исключительно за уголовные преступления. Нет никакого антисоветского пафоса, который наши «западные партнёры» готовы высматривать даже под микроскопом и при отсутствии выдумать. Леонид Габышев отнюдь не великий писатель. Более того — вообще не писатель, тем не менее ему удалось написать пронзительную и страшную книгу, в которой нашлось место и для ада и для веры. Ад и вера под одной крышей, буквально по соседству, через стенку души. Причём веры во всех смыслах этого слова, от абстрактного до вполне конкретного её воплощения в желанном образе; все смыслы, все надежды для Коли Петрова выжить в одлянском аду, сошлись в образе девочки Веры, которая едва ли знала о его существовании ....... «Одлян или воздух свободы» с литературной точки зрения далеко не шедевр. Язык романа прост, почти примитивен и шершав, как старая штукатурка ...... и тем не менее затягивает, забирает в себя. Психологическая проработка персонажей на нуле ...... а они тем не менее живые. Это книга не творение писателя, а неизвестно как перемещённый на бумагу кусок жизни человека, который видел ад и выжил в нём. Который хоть и не обрёл свою Веру (зачем примерной девочке какой-то зэк?), но всегда с верой в сердце. Леониду Габышеву удалось написать книгу, благодаря которой его не забудут ...... удалось только один раз. Потому что, повторюсь, он не писатель. А другого такого «кровоточащего куска» в его жизни не случилось. После «Одляна» написаны лишь пара повестей и несколько рассказов, оставшихся незамеченными. Умер Габышев в психоневрологическом интернате, так и не став писателем, но оставив после себя всего лишь одну, но бессмертную книгу. Хотя почему «всего лишь» ...... Для многих маститых и плодовитых мэтров литературы, даже одна бессмертная книга — несбывшаяся мечта.

Отличная вещь! Рекомендую всем любителям историй про анти-героев. Здесь автору удалось создать удивительный контраст на эмоциях. Когда в начале несколько страниц описывается первое попадание в КПЗ молодого 15-ти летнего пацана и все нюансы обряда «прописки», то возникает даже чувство сопереживание этому несчастному. Затем автор рассказывает предысторию и последующее пребывания протагониста в местах заключения и понимание приходит, что, в принципе, такие люди как малолетка по кличке Глаз — они реально представляют угрозу обществу. Они не раскаиваются в совершенном даже попадая на зону. Единственные доводы, которые были озвучены в пользу этого негодяя, — почему правосудие не одинаково применимо ко всем. Т.е. он даже не пытается оправдываться за свои преступления, а выдвигает претензии к окружающим, что они виноваты в чем-то другом, причем иногда даже не пренебрегая откровенной клеветой.

В общем классная книга, но в середине несколько затянута. Понятно, что автору хотелось написать все, что вспомнилось, но некоторые второстепенные вещи выглядели лишними и изложенными в слишком «мемуарном» стиле.

P.S. Для тех кто не в курсе: Автор отсидел 5 лет по малолетке. Писал книгу фактически с себя. Отдельный плюс ему за это, что не постеснялся представить своего героя столь откровенном мерзавцем.

Одно из необычных и незабываемых произведений русской литературы. Кажется, все, кому попадалась журнальная версия 1989 года с предисловием Битова, позже вспоминают её как нечто выдающееся даже на тот период (да и само предисловие там по-своему тоже выдающееся). Но всё-таки почти 400-страничный роман в «Новом мире» был представлен лишь в краткой версии, и хотя для её финала было выбрано удачное место («Для тюрьмы Глаз был свой. Даже начальство, когда он приходил с этапа, ему улыбалось»), сам роман заканчивается далеко не так. Кстати говоря, хотя роман назван по имени Одляна, то есть зоны для «малолеток», собственно об Одляне речь идет лишь в одной (а именно, второй) части. В первой части, перемежая флешфорварды и флешбэки, автор рассказывает о том, как его герой (Коля, он же Жиган, он же Ян, он же Камбала, но пока еще не Глаз) «дошел до жизни такой» – детство, школа, воровство, арест, «прописка» в тюрьме во время следствия, суд. Вторая часть про Одлян – это уже чистый «ад», описания жестоких мучений в колонии, где главенствует «кулак» (то есть принципом поддержания дисциплины являются постоянные избиения). Желая выйти из этого ада, Коля, теперь уже Глаз, заявляет о том, что знает об обстоятельствах одного нераскрытого дела, и отправляется на длительный этап, следствие, а потом и суд, привозя на свою голову новый срок. Эта часть, про похождения уже более уверенного в себе Глаза в бесчисленной веренице тюремных камер, самая большая по объему и может показаться занудной. Однако тут Глаз испытывает горькое разочарование в судебной системе (его ранили при попытке побега, несмотря на принцип «в малолеток не стреляют», и никто не ответил за этот выстрел) и начинает осознавать, что впереди его ждет еще несколько лет заключения, то есть столь чаемая им встреча с Верой (школьницей, которая ему понравилась, когда он еще жил в родном селе) отодвигается надолго. Интересно, что в этой части, после нескольких месяцев этапа и тюрем, Глаз уже рвётся в Одлян, но его туда не пускают: по новому приговору у него усиленный режим, поэтому направить должны в другую зону. Наконец, в последней части Глаз находится в грязовецкой колонии, где нет «кулака» и где он даже встречает человеческого отношение со стороны воспитателей. В конце концов ему по его прошению сокращают срок, и в последних строках романа Глаз оказывается на свободе (а как сложилась его судьба дальше – рассказывается в следующем романе «Из зоны в зону»). По сравнению с пребыванием в Одляне и даже по тюменским тюрьмам колония в Грязовце – это просто рай, хотя тут Глаза настигают самые мрачные мысли о своей будущей жизни (и пыткой становится невозможность побыть одному).

Роман заканчивается с надеждой: хэппи-энд ли это, покажет будущее (и второй роман), но по крайней мере одиссея героя по тюрьмам и зонам на этом заканчивается. Судьба многих, очень многих эпизодических персонажей повествования сложилась гораздо более печально.