Аркадий и Борис Стругацкие «Попытка к бегству»

Прочитал это произведение. Румата( Антон) из «Трудно быть богом» здесь более молодой, более наивный. Книга поднимает несколько глубоких вопросов. Стоит ли вмешиваться, если люди не готовы к этому? Показывает то, что примитивные люди( таких и сейчас большинство) понимают жетскость и грубую силу, доброту принимают за слабость. Хорошая иллюстрация на то, что «Хорошие времена создают слабых людей, плохие времена создают сильных». Книга не развлекательная, а поднимающая глубокие вопросы. Вопросы психологии и развития. Мне чем-то напомнило «Цивилизацию статуса» Шекли, именно завершающий разговор этой книги. Рекомендую к прочтению умным и глубокомыслящим. Посредственные и ограниченные не читайте, Вы не поймете книгу.

Несмотря на небольшие недостатки: ироничное начало и фальшивая концовка про историка 20-го века, повесть оказалась очень привлекательной и по сюжету, и по идее, и по тексту. Текст очень хорош у этих авторов, читается легко, слова и предложения так и вертятся на языке. Идея, конечно, очень сложная и практически не решаемая. В то время первой публикации повести многие авторы обращались к ней: нельзя вмешиваться в дела развития чужой цивилизации. А потом так и не решенная она мирно упокоилась в фантастике и на смену ей пришли боевики уничтожающие любую цивилизацию. Похоже авторы-фантасты вспомнили своё прошлое: прогрессорство европейцев на двух американских континентах, в Африке и Азии. И сегодня в реальной жизни много желающих перецивилизировать иных под себя, так что порой не хочется некоторую фантастику даже в руки брать, чтобы не испачкаться. А повесть хороша, к прочтению рекомендую.

Это скорее фэнтези, чем фантастика. У нас есть явный попаданец из прошлого (это с самого начала понятно, непонятно только откуда он взялся) и у нас есть неизведанная планета заселённая такими же людьми, только малограмотными, что в принципе невозможно. В итоге читаешь про приключения попаданца из прошлого с попаданцами из будущего в неизвестном жестоком мире чистогана с рабовладением/феодализмом и с машинами из нуль-портала. А так как произведение небольшое, развешанные повсюду ружья не стреляют до конца, в итоге толком ничего и не узнаём. Из-за чего сюжет напоминает дранный веник, где машины только для антуража, попаданец-историк для антуража и варенье для антуража. Стругацкие хорошо показали слабость и беспомощность горстки людей перед системой, для таких задач и методы и ресурсы и степень организованности совсем другого уровня нужны. В общем, произведение хорошее, если закрыть глаза на неорганичность его составляющих.

Повесть сейчас пытаются экранизировать на Западе, американцы совместно с французами. Короткометражка уже представлена на независимом кинофестивале, возможно, она станет пилотом грядущего сериала. «Пикник на обочине» 2016 года, с Мэттью Гудом, сорвался, может на этот раз дело пойдет.

«Попытка к бегству» не кажется мне вещью, с которой «начались настоящие Стругацкие». На эту роль лучше подходит «Далекая Радуга». Это все еще ранние авторы по атмосфере, развитый коммунизм, все здесь бодры и готовы к работе. Никакого упадничества.

Несмотря на это, героям приходится столкнуться с чем-то по-настоящему СТРАШНЫМ и УГНЕТАЮЩИМ. Это одна из самых мрачных книг, которые вы прочтете в своей жизни. Без дураков, никакой хоррор Лавкрафта не сравнится с тем, что вы узнаете в ПкБ. Стругачи поставили трудноразрешимую моральную дилемму, и она не кажется надуманной, как это порой у них бывало. Что до описания пугающей варварской цивилизации, то я не знаю, как это можно было сделать лучше. Сейчас никто так не напишет, а повесть 1962 года! Аркадий и Борис опередили свое время, даже 20 лет спустя голливудские блокбастеры не смогут предложить ничего более впечатляющего.

Это лучшая книга Стругацких. Вещь написана авторами на пике формы, и на пределе человеческих возможностей. Потрясающий шедевр. Браво!

Видимо во вселенной Полудня, ткнуть пальцев в небо и попасть в обитаемую планету, событие довольно рядовое. И наших героев не очень-то удивляет, что на чужой планете живут люди, как две капли воды похожие на людей с Земли. Их вообще мало что удивляет, если честно.

Какое-то странное сочетание повышенной эмпатии и гипертрофированного чувства справедливости к гуманоидам с неизвестной планеты и желание истребить хищных птиц. А вед могло бы так оказаться, что именно хищные птицы — разумны? Вот это был бы поворот. Ну да ладно.

Можно подумать, что в 1962 году никакой экологической повестки и бережного отношения к биосфере еще не существовало? Это не так. Люди стали задумываться о гуманном отношении к животным, очень давно. В Ирландии первые законы в защиту животных появились в 1635—1654. Это что же получается, ирландцы семнадцатого века были прогрессивнее советских фантастов из второй половины ХХ?

Тут же один из героев развлекается охотой на тахоргов. Я никогда не осуждал охотников из примитивных племен или профессиональных охотников, которые зарабатывают себе охотой на жизнь. Я могу понять средневекового аристократа, который охотится на дикого зверя, потому что нет лучшего способа подготовиться к войне, чем регулярно участвовать в охоте. Но жителя коммунистического ХХII века, который охотится ради развлечения я понять не могу. Может у них там и мотодоры есть? А может и гладиаторские бои? Как это вообще укладывалось в головах у братьев Стругацких, гуманизм и охота на инопланетных животных ради развлечения?

Сергей Снегов в «Люди как боги» уже в 1966 — году писал о том, что люди будущего будут производить искусственное мясо, которое вкуснее и питательнее настоящего, а на охоту будут смотреть, как на варварство и дикий пережиток темного прошлого. А это лишь на 4 года позже «Попытки к бегству». Впрочем, Снегов незаслуженно недооценен.

Что же касается нравственной дилеммы, с которой сталкиваются трое приключенцев, то никакой дилеммы нет. Есть инструкция, которая говорит о том, что в контакт вступать неподготовленным людям нельзя. Надо просто сообщить о своей находке комитету. А они какую-то самодеятельность разводить стали.

Кстати, поражает их необразованность. Многие говорят, что главные герои наивные. Нет, они не наивные, а именно малообразованные. Почему они не знают о рабовладении, пиках, копьях и тому подобных вещах? У них там в будущем с образованием совсем плохо что ли? И исторических фильмов видимо не существует. Ну хотя бы легенды и мифы то они должны были в детстве читать? Или у них там все знания о прошлом Земли под запретом? Ведь это всего лишь ХХII век. Это же не какой-нибудь десятитысячный год от Всемирной Коммунистической Революции.

Мне скажут, что повесть вообще не об этом, что я придираюсь к второстепенным деталям, а о главном ни слова не сказал. Что все мои замечания несущественны. Пожалуй, так и есть.

Что же по существу, центральная тема повести — имеют ли моральное право и действенные способы представители более высокоразвитой цивилизации облагодетельствовать представителей менее развитой цивилизации и притянуть их до своего уровня. Так вот эта тема мне просто не особо интересна. Она утратила свою актуальность после распада Советского Союза. И вряд ли эта проблема станет более актуальной при моей жизни.

Да и ответ на этот вопрос не так сложен, как кажется. Вытаскивать людей из мрака средневековья надо, но для этого недостаточно трех балбесов или одинокого Дона Румата. Для этого надо много сил и средств, огромное количество специально подготовленных кадров, строить школы, больницы, библиотеки, кинотеатры, мосты, вводить новые агротехнические культуры итд итп. В общем-то именно так и действовал реальный Советский Союз. И многого, кстати, добился на этом поприще.

«Попытка к бегству» — это серьезное произведение, размышления перед мощнейшими работами такими, как «Трудно быть богом» и «Обитаемый остров», затрагивающие снова те самые струны, которые проходят через творчество Стругацких самой жирной чертой. Проще сказать, основной посыл повести — это столкновение интересов сразу нескольких цивилизаций: прошлого, настоящего (относительно настоящего) и будущего. Преамбула довольна проста — представители цивилизации будущего случайно попадают в мир далекого прошлого, тем самым становясь вершителями многих судеб. Проблематик, о которых хочется написать, сразу несколько, начну по порядку их важности и раскрытости в повести.

1. Проблематика прогрессорства. Наверное, это первые пробы авторов, которые уже хотели развить данную тему и найти на все вопросы о развитии цивилизации самые надлежащие ответы. В повести мы уже видим мир, подготовленный или готовящийся к подобным проблемам. Не раз упоминается самый важный в этом мире общественный орган — «Комиссия по контактам» (да и имя самого Руматы все таки проскользнуло в одном абзаце). Свод правил, который обозначила эта комиссия, говорит нам о том, что развитая цивилизация будущего еще не готова к подобным контактам и проявляет максимальную осторожность, понимая всю сложность и ответственность в этих вопросах. Но что делать двум героям, представителям цивилизации «Полудня», для которых смотреть на страдающих от несправедливости и несвободы людей дико и оскорбительно для самих же себя. Система ценностей, внутренний моральный облик — все это сразу же приходит в негодование, когда перед ребятами разворачивается довольно мрачная и жестокая картина феодального мира. В итоге формируется несколько точек зрения на данную проблему: оптимистичная — активное вмешательство и материальное насыщение планеты для изменения общественного мировоззрения; и пессимистичная — мнение Саула (третьего спутника) о том, что любое вмешательство бессмысленно и деструктивно по отношению к людям, которые в полной мере зависимы от сложившейся системы (в чем герои в последующем убеждаются, пожалев о совершенных ими действиях). В повести этот конфликт интересов остается открытым, а так же перетекает в другую проблематику.

2. Собственно, конфликт человека «прошлого»(нашего относительно настоящего) и человека «будущего». Персонаж Саула — это намеренно введенный персонаж вне рамок и условий описываемого мира без объяснения причин. Стругацкие намеренно отказались от каких-либо объяснений попадания этого героя в мир «Полудня», акцентируя внимание на более серьезной проблематике с ним связанной, тем самым объясняя свой поступок тем, что хотели посмотреть на мир далекого будущего глазами своего «современника», столкнуть лбами интересы этих миров, найти ключевые точки соприкосновения, а так же различия. И я не вижу в таком довольно смелом шаге авторов какой-то изъян или недоработку. Скорее это специальный литературный прием, который полностью оправдывает свое назначение.

С точки зрения Саула — активное вмешательство в систему феодального гнета бессмысленна. Тем самым он обозначает и привносит в парадигму прогрессорства новый смысл: прогрессорство — это не только материальное насыщение и обеспечение свободы для отстающего общества, это и забота о моральном взрослении каждого, синергия морального подъема и технического прогресса. А для достижения таких результатов необходимо время намного большее, людей необходимо научить, идею нужно взрастить и заслужить, она не может появиться на пустом месте. Тема учительства и воспитания у Стругацких — снова та самая вакцина для общества с низкими моральными и идеологическими показателями.

3. Проблематика «анестезии сердца». Это та самая проблематика, которая будет являться центральной в произведении «Трудно быть богом». И снова Саул — умудренный опытом и знающий цену свободе и социальному прогрессу, предвидит судьбу Руматы, понимая главный изъян и неподготовленность человечества «будущего» жизни в иной моральной среде. Слишком оптимистичный настрой, привычка пребывания в среде более морально значимой не дают героям Антону и Вадиму посмотреть на всю эту удручающую картину здраво, не дают вспомнить, что для человека прошлого, человека дикого не чужды убийства и обман, предательство и трусость. И что будут делать эти герои, испытав все эти пороки на собственной шкуре? Опустятся до принципов грубой силы? Сумеют ли сохранить свои собственные принципы, повторяя судьбу Руматы? — вопросы остаются висеть в воздухе.

4. Проблематика непреодолимости и возникновения или существования более высокого не детерминированного (беспричинного или неподвластного логике) смысла. Эта тема неразрывно связано с загадочной цивилизацией Странников, с которыми читатель, наверняка, еще не раз столкнется в других более поздних произведениях авторов. Но на самом деле данный образ это всего лишь обертка, в которую бережно укутан смысл чего-то более глобального и непостижимого, того, с чем главным героям так и не удается справиться (ситуация с порталами и автострадой). Подобные мотивы можно встретить в произведениях «Миллиард лет до конца света» или «Далекая радуга», где природные катаклизмы или какие-то неведомые неподвластные порядку силы являются центральной проблемой произведения.

Теперь в общем. По сути произведения Саул и есть тот самый «хотящий странного», тот самый противник устоявшейся на планете «Саула» системы, это одновременно и ирония и посыл авторов, которые намеренно ввели этого персонажа в агрессивную для него среду. Его тезисы и рассуждения о социализме можно разбивать на цитаты, его эмоции и неприязнь к представителям отсталой цивилизации умиляют, а в последующей раскрывают его, как глубокую личность со своими переживаниями и самокопанием.

Что ж, это снова глубокое произведение, наполненное множеством смыслом, над которыми хочется рассуждать и делать выводы, спорить и задавать еще более сложные вопросы. Стругацкие снова приоткрывают двери, сквозь щель между которыми бьет ледяной ветер основополагающих вопросов морали и принципов прогрессивного человечества. И если бы человечество могло дышать этим ветром и задаваться этими вопросами чаще, то картина современного мира была бы, наверняка, иной.

Так получилось, что эту повесть у Стругацких я прочитал первой. В далеком 1963 году. И попался. Я на всю жизнь влюбился в АБС, я не пропускал ни одной их книги («Гадких лебедей» я прочел в перепечатке, какой-то не то 4, не то 5-й экземпляр на машинке). Может быть, на фоне других произведений великих АБС, впечатление о первой прочитанной их книге несколько потускнело, но недавно я перечитал «Попытку к бегству», и понял, что первоначальное впечатление о книге было абсолютно верным! Там показан мир, в котором хочется жить, там люди, на которых хочется быть похожим — и там мир, абсолютно (мною) неприемлемый (Саула). Мир, жестокий и печальный, мир:

И поля и горы —

Снег тихонько всё украл…

Сразу стало пусто.

И живых и мёртвых —

Снег тихонько всё украл…

Сразу стало пусто.

Это книга — на все времена. И я очень завидую тем, кто ее еще не читал.

Мы любим судить окружающих, осуждать других за малодушие, глупость, покорность, бездействие. Особенно это хорошо получается, когда рассуждаешь о событиях прошлого или настоящего, сидя у себя дома на удобном диване, поедая вкусный обед и попивая кофе. Тогда лучше всего получаются фразы, которые начинаются «если бы я был на его месте...», «но, в этом случае я...». И тогда нравственный выбор кажется таким ясным и понятным, действия — логичными, результаты — однозначными. И все становится совсем другим, если сам — участник событий.

Об этом этот маленький шедевр -«Попытка к бегству» — о выборе. На безымянную планету высадились земляне: чистые душой, гуманные и милосердные, уважающие любую жизнь, знающие и справедливые Вадим и Антон. И Саул — таинственный, многоопытный, более жесткий и способный к действию. Им предстоит встретиться с неизведанным. Чужая цивилизация, со страшными и жестокими законами угнетения и рабства. Опасный и непонятный мир, где одни люди угнетают, унижают, уничтожают других, а эти другие — покорно воспринимают происходящее, молча принимая смерть и пытки, и даже защищая своих мучителей.

Все происходящее вызывает полную неприязнь. Каждая струнка души восстает: люди, какие бы они не были, такого не заслуживают. Для Вадима и Антона на первом месте — защитить и помочь. Для них решение просто: «Мы принесем им Мир и Знания, и все наладится само». Для Саула, все сложнее: навязанное счастье ничего не дает, люди должны выстрадать свое право быть свободными и счастливыми, завоевать его через смерть и кровь.

И, казалось, все тут ясно. Умом понимаешь: прав Саул. Ничего ведь землянам неизвестно. Смогли они увидеть лишь малый кусочек жизни планеты, поговорить с десятком жителей, но уже берутся рассуждать о происходящем. Но вот в душе... Так, хочется вмешаться, судить, карать... и встать на сторону юных Прогрессоров.

Но вот, что останавливает. Для юных и чистых землян все происшедшее — жуткое приключение. Не страдая, нельзя сострадать, без своей боли — нельзя сочувствовать, и отсюда такая отстраненность, как будто умом они понимают -так нельзя, но пропустить через себя это просто не могут. В отличие от Саула, для которого происходящее — слишком личное, повторение собственной истории. Конечно, можно просто уйти, и равнодушие — тоже выбор. Но это — не по человечески/недаром все разворачивается на фоне деятельности Странников, которым все равно, сколько погибло людей и какие последствия их эксперимента/.

Каждый из героев вынесет свой урок. Для Вадима и Антона — это урок первой в жизни ненависти, боли и ответственности. Но самым тяжелым он окажется для Саула: нельзя бежать от своего страшного испытания: иначе прошлое тебя все равно настигнет и выбор все равно придется сделать.

Большинство вещей АБС производят на меня совершенно уникальное эмоциональное впечатление, рождая смесь тревоги и любопытства. С таким ощущениям дети лазают по полуобвалившимся перекрытиям заброшенного здания. С таким ощущением читатель сопровождает жителей мира Полудня в таинственные, жутковатые и совершенно непонятные новые миры. «Попытка к бегству» — тоже из таких вещей. Текст как-то неуловимо захватывает и удерживает, создавая постоянное ощущение предвкушения — следующего шага, следующего поворота сюжета. Собственно, и концовка оставляет все то же ощущение, что *вся жизнь впереди*, ну, не жизнь, но нечто глобальное, может быть, страшное, может быть, прекрасное, но в любом случае — обязательно интересное, новое и совершенно необычное.

И опять же, АБС не были бы АБС, если бы у них все было так просто. Потому что помимо юных восторженных прогрессоров и замордованных жителей далекой планеты есть и третья, неизвестная переменная. Таинственный напросившийся пассажир, Саул Репнин. Неизвестный до своего последнего вздоха, гораздо более шокирующее по-своему открытие, чем целая планета, заполненная несчастными. На многие вопросы касательно него (да что там, собственно, на все, кроме одного) АБС не дают ответа.

Мне вообще кажется, что весь текст, по большому счету, писался ради этого финального coup de grace, ради финального шага Саула. Остальное — и прекрасные, добрые, умные и хорошие мальчики, и светлое будущее, и приключения на жутковатой планете, — только декорации, развернутое объяснение этому шагу.

Не буду особенно останавливаться на сюжете и прочих умных вещах. Скажу совсем о другом.

Мы с отцом частенько любим поспорить о политике. Есть у украинцев такая черта: сначала выбираем себе гетьманов, затем скидываем их с престола. Избытки менталитета, я бы сказал.

И вот. Отец очень и очень не любит нынешнего президента Витю Януковича. Он для папы, как сосредоточие всего зла. И если дяди Вити не станет, то жить нам будет легко и просто.

Это он на узницу Качановской колонии намекает.

А в «Попытке» дан простой ответ на извечный вопрос о плохом президенте. Я прочел повесть и понял: хорошего президента мы не заслуживаем. Потому что президент — как зеркало. Это отражение всего нашего народа. Мы, как видно, тоже недалекие, но хозяйственные, по житейски хитрые.

А другого президента и быть не может. Ведь как может недалекий сам по себе народ выбрать президента-демократа, который будет тащить нас в Европу?

Как нам избавится от хапуг-депутатов, чиновников-коррупционеров, если на их место придут такие же?

Вот вам и ответы на извечные вопросы. Ответы лежат в романе на поверхности. Вкратце это звучит так: чтобы изменить что-либо в государстве — меняйте лучше себя. Изнутри. Уничтожайте в себе раба, завистника и прочие нехорошие вещи. Тогда и жить будет просто и весело.

П.С. Стоит заметить, что я — патриот Украины. И писал обидные для украинцев вещи не из вредности, а из желания чем-то помочь. Хотя бы даже самому себе.

««Попытка к бегству» и в самом деле была попыткой порвать с традицией бодренькой советской фантастики – первая проба пера в настоящей литературе, повествующей, по выражению Стругацких, не о «приключениях тела», а о «приключениях духа»». Такие слова встретились мне в одной аннотации. Что ж поговорим серьёзно и попробуем оценить книгу с позиций этики, социологии и психологии.

Удивительно, как по-разному люди представляют себе идеальное общество. Например, в мою этическую систему бессмысленное истребление животных никак не вписывается.

Вспомните, зачем «структуральнейший лингвист» собирается на Пандору? Правильно, тахоргов пострелять. Может быть, для этого есть какая-то практическая потребность? Черепом тахорга на стене, видимо, никого особо не удивишь, так что добыча зверя в научных целях отпадает. Защита колонистов на Пандоре от злобных хищников, как об этом заявляет Вадим? Открытие Саулы не у кого из молодых людей изумления не вызывает, ведь в пределах досягаемости обычного прогулочного корабля находится множество неисследованных планет земного типа. Следовательно, есть десятки, если не сотни, планет более пригодных для колонизации, чем опасная Пандора (не зря же её так назвали). Получается, что колония существует для того, чтобы охотиться на тахоргов, а не наоборот.

Ещё в самом начале Вадим привычным жестом отправляет использованную посуду в мусоропровод. Это сколько же нужно лишней энергии и сырья, если представить, что так 3 раза в день поступает 20 миллиардов человек! А теперь, вспомним, эпизод, где наш лингвист впервые видит страусов-«самсончиков». Рассуждает он примерно так: «Мне они не нравятся. Нам они мешают. Давайте их уничтожим». Хороша логика для человека «светлого завтра», не так ли? Вывод могу сделать только один: «высокое воспитание» по Стругацким не прививает бережного отношения к окружающей среде.

Теперь немного на социальную тему. В этой книге братья-соавторы впервые затронули проблему вмешательства в историческое развитие цивилизаций. И это огромный и несомненный плюс. Теме прогрессорства ещё предстоит раскрыться с разных сторон в «Трудно быть богом» и «Обитаемом острове». И вмешаться нельзя – сделаешь только хуже. И спокойно стоять, видя, как люди страдают, — бесчеловечно. «Нельзя переломить хребет истории и не переломить хребет человечеству», – говорит Саул. Вадим ему возражает: «Были времена, когда целые племена и государства… перескакивали из феодализма в социализм». Мне сразу пришёл на ум пример Афганистана… Вроде и мораль есть и вопросы глубокие поставлены, а не вяжется одно с другим. Ну откуда в средневековом мире взяться концлагерям? Ежели принципы исторического развития едины для всех…

Что всегда меня поражало в советских утопиях, так это разгильдяйство и легкомыслие персонажей. Ну, положим, молодой идеалист Вадим ринулся всем помогать. С точки зрения психологии выглядит вполне убедительно. Но почему опытный пилот и исследователь Антон его не удержал, не выполнил инструкцию по контактам, которая для таких случаев и составлена?! Полёты в космос ведь невозможны без элементарной самодисциплины.

Вообще, читая Стругацких, нужно привыкнуть к мысли: многие ключевые моменты не получат никакого объяснения.

Такие вот «несвоевременные мысли» по поводу общеизвестной классики. Хочу успокоить поклонников АБС. Семёрка для меня соответствует оценке «4» по пятибалльной шкале. На позиции классиков никто и не претендует. Книги братьев Стругацких – то лучшее, что было в советской фантастике.

Одно из самых загадочных произведений великого дуэта.

Фрагментарное, лаконичное, скупое в описаниях и подробностях, местами расчетливо небрежное, оставляющее «за кадром» гораздо большее, чем освещающее.

Три мира, картины которых выхвачены из мрака неизвестности, полной вопросов — зачем? почему? как? откуда? — неумолимо движущимся лучом прожектора, установленного волею авторов не то на маяке, не то на пулеметной вышке концентрационного лагеря — и не останавливающимся ни на миг, безжалостным к тем, кто попал на мгновение в круг света, — и к нам, наблюдателям, еще более бессильным в своем стремлении изменить, улучшить, спасти, чем герои Стругацких...

Мир Полдня. Мир благоустроенной Планеты, всеобщего — до потери инстинкта самосохранения — благоденствия, мир, где сущие дети, чистые и непуганные, могут сесть в звездолет и менее чем за двое суток пересечь Галактику в оба конца в поисках острых ощущений, где люди доверяют друг другу до абсурда, и НАДО безоговорочно, по умолчанию, доминирует над ХОЧУ, где интересы личные не вступают в конфликт с общественной необходимостью — ведь общество состоит из Личностей, в каждой из которых заключен целый Мир. Так просто — и так непостижимо...

Мир планеты Саула. Жуткое дремучее средневековье, где цена человеческой жизни стремится к нулю, где босые ноги преступников безучастно ступают по снегу, где стынут заметаемые поземкой мертвые тела, а одетые в кишащие насекомыми меха Носители копий и отличных мечей передвигаются в санях, влекомых к скрытой за горами и стеной метели цивилизации изможденными, одетыми лишь в джутовые мешки людьми, которые счастливо поют, все быстрее унося своих мучителей прочь от механизированного ада, оставленного некогда в этой глуши непостижимыми Странниками — ведь они свободны в этом беге, который возвращает их домой — в намеченный едва-едва, намеками и недомолвками, ужас тирании с жесткой иерархией, на диво стабильной в своей упорядоченности, в сравнении с которым меркнет сама Островная Империя Саракша...

Мир Саула Репнина. Мир войны, мир, где жизнь проходит в узкой полосе между оскаленными пастями рвущихся с поводков собак и извергающими черный жирный дым трубами крематория. Мир, из которого хочется бежать настолько, что ни пространство, ни время не могут уже стать препятствием этому бегству... И в который приходится вернуться, чтобы, коснувшись светлого и причастившись добра в Мире Полдня и осознав свое несовершенство и неуместность в этом мире благодаря трагичным событиям на Сауле, — остаться Человеком и завершить то, что Должен...

Удивительная книга. Несомненная предтеча «Трудно Быть Богом». Набросок в десяток штрихов тушью на рисовой бумаге перед началом работы над масштабным полотном, посвященном Человечности и Прогресссорству. Мимолетное хокку, навеянное выхваченным из Вечности мгновением за миг до написания нетленного шедевра о Зле, Добре и Выборе. Сильное и талантливо краткое произведение, заставляющее желать странного.

«Как это прекрасно — человек, который желает странного!» (с)

Как это прекрасно — Человек...

Яркий, красивый мир 22 века. Веселые, симпатичные люди. Двое молодых парней собираются... ну на пикник по-нашему. Отдохнуть, поохотиться, трофеями потом девушек поразить. Пикник, правда, на другой планете намечен, ну да это рядом, звездолет во дворе стоит, разрешение получено, отдых ждет! И вдруг появляется этот странный человек и просит отвезти его на необитаемую планету. Пожалуйста — отвезем. Во-первых, просьба чеовека, которому что-то НАДО, куда важнее космического пикника, на который ХОЧЕТСЯ. Да и приключение тоже. Интересно же — новая планета. Странный Саул ведет себя все так же странно, но по странностям этим мы узнаем человека 20 века. Как он попал в будущее — неважно. А вот как он с этим будущим контактирует — очень интересно, временами смешно, настолько за пару веков сместились очень многие обыденные понятия. Смех смолкает сразу после посадки на планету — рядом нашли трупы... И снова столкновение разных времен: ребята 22 века оказались очень неплохими профессионалами, каждый в своем деле, но психологию местных жителей (средневековье, рабство, тоталитаризм) понять они просто не в состоянии. Саул все понимает, его действия становятся уверенными — здесь он — профессионал, в этом мире жестокости. А аборигены не понимают ничего — просто какие-то непонятные люди, ЖЕЛАЮЩИЕ СТРАННОГО, появились возле их лагеря. Вот это определение — желающие странного — одно из главных преступлений в мире планеты Саула. За него поллагеря сидит. Не терпит диктатура инакомыслия. Хотя оно, это инакомыслие, есть, никуда от него не деться, всех в лагеря не пересажать. И еще один жуткий символ, отождествляемый на этой планете с самой властью — нескончаемый поток машин, запущенный загадочными Странниками по шоссе от одной громадной воронки до другой. Поток вечный, неостановимый, всесокрушающий.

Земляне отступили. Поняли, наконец, что их вмешательство ни к чему не приведет (например, освобожденные рабы их же чуть не побили — оказывается, их собирались отпустить, а теперь не отпустят), что усилия троих человек ничего на значат на целой планете, что они не профессоналы в деле Контакта, и так дров наломали. А вот смогут ли профессионалы помочь — сделать добрее рабовладельческое общество — это уже из повести не видно, но сомнения в этом остаются. Ребята 22 века возвращаются домой, готовые к наказанию за нарушение правил Контакта, но мечтающие работать по наведению порядке на Сауле, а пришелец из 20 века возвращается в свой век. Как? Это опять-таки неважно, просто попытался он сбежать от смерти в концлагере в мир будущего, и — вернулся... Сделал свой выбор: за то, чтобы у нас было такое будущее, надо умереть достойно.

Книга удивительно яркая — кажется, что сам побывал и на Земле 22 века и на Сауле, сам познакомился с ее героями, пережил с ними приключения, которые потрясли и запомнятся навсегда. И правда — помнятся... Уже 40 лет!

Навероне, самое аллегорическое произведение Стругацких. О проблеме выбора. При этом самый главный выбор делает Саул Репнин. У Антона с Вадимом выбора по сути нет: они такие, какие есть, и они несут разумное, доброе, вечное распахнув руки и души. И они не очень понимают, что может быть иначе, не так, как у них дома. Другое дело Саул. Вот где простор для выбора: остаться или вернуться, пройти мимо или вмешаться, а если вмешаться, то как — дать в морду или пристрелить. Саул выбрал. Из такого милого, родного мира Полудня, мира за который он боролся, и который таки вот он, но... чужой ему, он уходит в жестокий, но свой. Ибо каждый человек должен быть на своем месте, в своем времени.

Спустя годы аналогичный выбор ставится перед Антоном. В Арканаре. И встреча с Саулом не прошла для Антона даром. Но это уже совсем другая история.

А ведь можно это произведение воспринимать и по другому. Что вся эта история промелькнула в умирающем мозгу простреленного Саула. И тогда весь мир Полдня становится как бы не очень настоящим. То есть будущим. В смысле виртуальным.

Прочитал несколько сольных произведений С. Ярославцева — Аркадия Стругацкого. Так вот, мне показалось, что в этом произведении чувствуется сильный почерк именно Аркадия Стругацкого. Его произведения несут какое-то гнетущее настроение и отличаются высокой долей мистики в сюжете.

В «Попытке к бегству» есть и гнетущее настроение — тщетность попыток воспитать дикарей, и мистика — непонятно каким образом дезертировавший с Великой Отечественной войны Саул Репнин и непонятно каким образом в неё вернувшийся.

Похожая попытка воспитать дикарей, но на более поздней стадии развития, наблюдается и в «Часе Быка» Ивана Ефремова. Очень тяжело осознавать, что дикарь может превратиться в цивилизованного человека только пройдя длинный ряд последовательных небольших улучшений многими поколениями. Основа нравственного развития человека закладывается в детстве, после чего эту основу человека заменить невозможно. Можно внести в жизнь взрослого человека небольшое улучшение, которое он может осознанно принять, но поменять сформировавшуюся основу нельзя. Эти улучшения входят в основу морального становления следующего поколения и так шаг за шагом происходит становление человека цивилизованного. Если вдруг кого-то угораздит сделать в пределах одного поколения сразу несколько последовательных улучшений, он сразу становится «белой вороной», чем обрекает себя на жизнь вне общества своих современников, а то и на верную смерть.

Попытка насадить насильственным образом более разумное устройство общества обречена на провал, потому что «операционная система» человека не может запустить не предназначенную для неё программу. Может оказаться, что для выполнения программы операционная система не содержит нужных системных вызовов. Другими словами, в основе человеческого мышления нет многих важных принципов, постулатов, которыми оперирует более высоко развитое общество. Программа апеллирует к совести — а понятия совести в «операционной системе» нет.

Лучшим образом это описывается законом мухи: http://newlit.ru/~bondarenko_oleg/3344.html Всё, что находится на более высоком уровне развития, чем муха, воспринимается мухой как нечто, находящееся на более низком уровне развития. Не понятно — значит плохо. «Нет главного — значит анархия!» «Пощадил побеждённого — значит сам слабак!» «Помог слабому — значит подстилка!» Дикарю не понятно, а стало быть кажется глупым, всё что находится выше его уровня понимания.