Герман Гессе «Степной волк»

У меня двойственное отношение к «Степному волку», а именно его «философии саморазвития», о которой я хочу поговорить в этой рецензии.

Наш главный герой Гарри – интеллектуал, сноб, затворник, ненавидящий все мещанское, приземленное, а также презирающий «быдло» и их непритязательные развлечения. К быдлу он относит, например, тех, кто великой классической музыке предпочитает джаз (сегодня, когда джаз – это искусство для ценителей, это воспринимается иронично). Потом в его жизни появляются Гермина и Пабло, которые начинают его «просвещать» или может быть «анти-просвещать», знакомя с различными мелкобуржуазными удовольствиями, чтобы показать, в обычных развлечениях жизни нет ничего позорного, в них можно найти удовольствие и даже счастье. Далее произведение погружается в психоделию, и я тут же теряю интерес, потому что если на странице может возникнуть какая угодно фантасмагория, то почему меня должно интересовать, что будет в книге дальше? И это печально, потому что первая часть книги захватила меня, она была вполне в моем духе – сконцентрированная на жизни и переживаниях одного человека, эволюции его философии жизни.

И эта часть, в общем, заставила меня задуматься, может быть, впервые в жизни о снобизме, об этом популярном у интеллектуалов презрении к популярному, о дихотомиях «плотское – духовное», «низкое – высокое», «героизм – праздность», вокруг которых построено их мировоззрение, об их слишком серьезном отношении к жизни, зацикленности на навязанной себе идентичности, которая мешает увидеть потенциал изменения, многообразия, выбора, игры.

Некоторые люди любят представлять свою жизнь как целостное литературное произведение, в котором они – главный герой, которому выпал трудный путь через тьму к свету, вместо того чтобы воспринимать ее как библиотеку, где ты можешь познакомиться с разными произведениями, пробовать сегодня одно, завтра другое, ударяться, при желании, из крайности в крайность и исследовать свои границы. Лично я считаю, что нет ничего плохого в том, что некоторые люди видят свою жизнь в каких-то строгих границах, но если «Степной волк» помог легитимировать для них совершенно иное отношение к жизни, то роман уже существует не зря.

Тем не менее, в этом романе я чувствовал и что-то другое, что-то морально неправильное, но я долгое время не мог сформулировать для себя что же именно мне в нем не нравится. Сам факт того, что в романе герой в попытке испытать другую сторону жизни, пробует наркотики, спит с женщинами легкого поведения, и чуть не участвует в оргии с элементами гомосексуализма для меня не могло стать основанием для протеста, потому что это была бы довольно поверхностная претензия. Но в этих фрагментах, когда новые гуру главного героя дают ему попробовать «аморалку», все же было что-то глубинно аморальное. Аморальное по-современному, а не по-викториански. Произведение писалось в определенном историческом контексте, когда некоторые активисты вели борьбу со старой моралью, пытаясь добиться свободы от нее таким бесхитростными и довольно ребяческими способами как секс, наркотики и рок… то есть джаз! Проявления дискурса «секса как свободы» потом можно будет встретить в «1984», а если добавить в формулу наркотики, то перед нами будет не что иное, как философия хиппи. И сегодня кое-что из этого кажется не только нелепым, но и плохо продуманным, неотрефлексированным. Поэтому оставшаяся часть рецензии будет посвящена тому, что некоторые элементы данного произведения довольно сильно устарели.

Представьте, что бы было, – надеюсь, не покажусь в этом сравнении своеобразным обеспокоенным родителем, разжигающим моральную панику, – если бы на месте престарелого интеллектуала оказался подросток, которому сверстники предлагали бы «освободиться» наркотиками и проститутками. Или лучше представьте, что на месте Гарри находится женщина, ухажер которой склоняет ее к интиму в стиле песни «Blurred Lines»: «But you're an animal / Baby, it's in your nature / Just let me liberate your… / I know you want it». Чем вам Гессе не Робин Тик? Другими словами, эти фрагменты можно воспринимать через призму социального давления и манипуляции, мол, «ну что ты сопротивляешься, давай, попробуй, тебе понравится!». И это иронично, потому что весь смысл этого знакомства с «пороками» был именно в том, чтобы освободиться от норм, но в результате мы лишь видим новые нормы – нормы так называемого «свободного», «полноценного», «всесторонне развитого» человека. Говорит ли нам это что-то о сущности любого освобождения? Не думаю. Скорее это говорит о том, что Гессе недостаточно продал мне идею о том, что показанное является «свободой».

Если перед нами не хиппи-тоталитаризм, а подлинное освобождение, то оно, с моей точки зрения, должно оставлять место для плюрализма путей выхода из зоны комфорта, где каждый человек может выбрать тот путь развития и расширения своей личности, который соответствует его внутренним ценностям.

И это я еще не поднимаю проблему того, насколько этично включать такие чувствительные темы как секс и наркотики в список «100 ВЕЩЕЙ, КОТОРЫЕ ДОЛЖЕН СДЕЛАТЬ КАЖДЫЙ В СВОЕЙ ЖИЗНИ!!!». Есть что-то объективирующее в том, когда мы воспринимаем сексуальные отношения как очередной экспириенс вроде прослушивания джаза.

Можно, конечно, попытаться полностью разгромить мою критику, указав, что я вообще все неправильно понял, что произведение на самом деле не предлагает какой универсальной панацеи или списка обязательных действий, а говорит о проблемах и ингибициях одного конкретного индивида, да и вообще герою никто ничего не навязывает, потому что все произведение – это внутренний диалог героя и т.п. И да, это частично справедливо. Но проблема произведения заключается в том, что без четкого обращения к поднятым мной выше проблемам оно делает вклад в развитие дискурса, который с каждым годом вызывает все больше вопросов.

И хотя «Степной волк» не преуспел, по моему мнению, в том, чтобы дать хорошо продуманные ответы на сложные вопросы, он должен цениться хотя бы за то, что он эти вопросы поставил, а также за свою уникальность, оригинальность и незабываемость.

«Сможет ли гармонично уживаться двойственная натура в одном теле?» — вопрос, поставленный Германом Гессе. Главная задача перед писателем не просто показать такую возможность, а определить предел, переступив который можно либо найти себя, либо окончательно потерять.

Структурно история представляет собой книгу в книге. Главный герой Гарри Галлер живет некоторое время в сдаваемой ему комнате, после покидает ее и оставляет свои рукописи. При поселении в доме Галлер сохранил о себе впечатление немного замкнутого человека, но рукописи показывают нам все страсти, наполнявшие жизненный путь Галлера в этом городе.

Рукопись Галлера начинается с вводной части, в которой в заурядной день Галлер отправляется на ночную прогулку в город. Звуки города, мокрый асфальт, неоновые вывески творят свою историю. Гарри находит здание мистического театра. Попасть туда невозможно, так как театр закрыт. Галлер продолжает свой путь по городу, восхищаясь постоянными изменениями и сплывающими образами. Зазывала приглашает на мистический аттракцион в этом магическом театре. Как попасть туда Галлер не узнает, но получает книжечку «Трактат о Степном волке», в которой и открывается кто такой человек, а кто такой степной волк. Галлер внимательно погружается в книгу и разговор идет как будто книга рассказывает о душе самого Гарри Галлера, по прозвищу Степной волк.

Уже с первых строк рукописи перед Галлером мелькают все новые и новые образы. Как если сидеть перед телевизором и ежеминутно переключать каналы. Но сам Трактат был первым признаком бросить чтение. Почти 30 страниц в трактате идет объяснение разницы между Степным волком и человеком. Примеров множество. Как разница между раем и адом, духовностью и бездуховностью, уединением и общительностью, черным и белым. Образы всплывают и меняются на следующие. Задаешься вопросом, зачем продолжать чтение, ведь перед нами всего лишь набор потока фантазии Гессе. Как желание рассказать что есть синий цвет и зеленый, перечисляя где встречаются эти цвета, а не научное значение что такое цвет. Отдельно Гессе разбирает неприязнь Гарри к мещанству. Поэтому Трактат хочется выкинуть и приступить наконец-то к нормальному чтению.

Гарри заканчивает чтение и вновь отправляется в город на поиски развлечений. В одном из кабаков он знакомится с куртизанкой Герминой, ведущий беззаботный образ жизни. В Гарри, которому почти 50 лет просыпаются инстинкты, но тоже как и все в этой книги имеющие двойственную ценность. Гермина начинает учить Гарри видеть происходящее через мир чувств, улавливая ежеминутные радости, умение поддаваться своим страстям. С каждой следующей страницей книги Гарри будет все больше погружаться в новый для себя мир, пока не окажется в ситуации, когда от его выбора будет зависит кто он.

Двойственность истории начинается с того, что в начале все обращаются к главному герою Галлер, а уже в рукописях переходят к обращению по имени Гарри. Тем самым мы видим две сущности главного героя — серьезность и сдержанность в начале и уже открытость и эмоциональность в последующем. Гессе учит своего героя новым навыкам. Весь по сути Гарри в своих мыслях где-то догадывается, что он Степной волк, но в действиях и поведениях Гарри остается человеком. Для того, чтобы убрать все мысли из плоскости «фантазий» Гессе предоставляет Гарри возможность научиться новым навыкам, уже в реальной жизни. Опробовать и понять — действительно ли существует Степной волк, или это все оправдание Гарри. Может все намного сложнее и требуется научить Гарри жить в гармонии с собой, или наоборот это противоречие лишь фантазия для окружающих и Гарри никогда не страдал душевно, а лишь напускал на себя загадочность. Может дело еще серьезнее и на самом деле Гарри никогда по настоящему и не был человеком и притворялся. Гессе проведет читателя по маршруту, показывая как трансформацию Гарри, так и доводя все до сомнения выбора между реальностью и фантазией как таковой. Но все таки не все из описанного получится у Гессе так же лаконично и четко. Будет много вопросов в пустоту.

После прочтения книги вдруг понимаешь, что именно сейчас есть смысл перечитать «Трактат о Степном волке». Теперь у читателя появился скелет на который можно попробовать наложить двойственную натуру описанную в трактате. Теперь его чтение уже не выглядит таким бессмысленным. Наверное в годы, когда была написана книга использование Трактата придавало интригу, но в современном прочтении я бы Трактат вынес с самый конец книги, чтобы читая его можно было бы хоть немного бессмысленный поток сознания, обозначенный в трактате соединить с той игрой в которую повинуясь своему тайному желанию попал Гарри и ощутить вкус жизни.

Когда я впервые прочитал этот роман в 20 лет, мне он показался невыносимо пафосным и подростковым, и я пожалел, что не читал его в 15. С

Меня всегда раздражало пафосное название романа и соответственно прозвище героя. Почему именно он возомнил себя степным волком? Почему степной? Не лесной, пустынный, снежный? Автору нужен был предикат, назвать его просто Волк было бы недостаточно. Подобные прозвища к лицу лихим воинам или опасным убийцам. Например, Геральт из Ривии очень убедителен в роли Белого волка — он одинок, опасен и заслужил мечом свою славу и прозвище. А интеллигентный пенсионер Гарри Галлер, называя себя Степным волком выглядит нелепо. Само имя главного героя также претенциозно — слишком короткое, слишком звучное, имя и фамилия с одной буквы.

Прекрасное вступление, очень милое, написанное прекрасным языком, в меру мещанское и очень убедительное. Хотя его портит сцена, где Галлер слушает музыку в филармонии. Она так же неприятна, как сцена из фильма «Весна на Заречной улице», где героиня Натальи Ивановой слушает второй концерт для фортепиано с оркестром Рахманинова и изображает понимание, просветление и радость на лице. Я вообще не верю, что симфоническая музыка способна сообщать некоторым людям что-то настолько очевидное, чтобы они тут же начали выражать эмоции. По-моему, это невыносимый снобизм. Я люблю симфоническую музыку — небольшими порциями, для удовольствия, но поведение Гарри Галлера, а также учительницы из фильма считаю выпендрёжем чистой воды.

Первая половина романа представляет собой добротный манифест экзистенциализма в духе «Тошноты» Жан-Поля Сартра. Прекрасный язык, чуткий герой, нетерпимый к лицемерию и испытывающий отвращение к современному ему обществу. С середины начинается некое карнавальное действо: Гарри знакомится с Герминой и под ее влиянием весь его годами укреплявшийся пессимизм и экзистенциализм рассыпаются. Герой учится жить заново: спит с молодыми любовницами, танцует в различных заведениях, употребляет различные вещества, изменяющие сознание. Последние 40 страниц (из 180) занимает посещение Гарри некоего театрализованного представления, которое призвано заставить его отказаться от стереотипов в восприятии себя и жизни, раскрепоститься и освободиться. Причем состоит представление из довольно неприятных и нелепых для читателя сцен. Возможно, абсурд был частью замысла Гессе, но выглядит это довольно по-дилетантски: отстрел автомобилей, ритуальное убийство Гермины, дрессировщик степных волков. В итоге финал романа полностью отрицает полную его половину как в смысле мировоззрения, так и по качеству написания.

В первой половине романа Гарри Галлеру попадается в руки «Трактат о степном волке», в котором излагается и развенчивается мировоззрение Гарри Галлера. Написан трактат очень логично и призван избавиться в понимании себя от надуманных образов и метафор, каковой является Степной волк. Также в нем развенчивается надуманная тяга к самоубийству. Но прочитав столь отрезвляющий текст, делающий остальной роман бессмысленным, главный герой остается при своих саморазрушительных убеждениях.

Теперь мне 32 года, я отец двух детей, и я искренне не понимаю как можно было донести такие юношеские романтико-экзистенциалистские убеждения до 50 лет. Можно в 20 лет мечтать о самоубийстве и ненавидеть человечество. И мне это казалось единственно возможным, пока я не повзрослел. Что-то утратил, что -то приобрел. Но когда тебе впору нянчить внуков и пожинать плоды твоих добрых дел в жизни, а ты подобно мальчишке играешь в Чайльд Гарольда — это кризис взросления. Сейчас мне кажется, что герой Гессе синтетический и надуманный, его проблемы — нереальны. Он не участвовал в войне, не хоронил близких, не жил в нищете, заботясь о пропитании семьи. Его проблемы — это проблемы обеспеченной интеллигенции, которая не сталкивается с жизнью. Я с уважением отношусь к этим проблемам, поскольку сам представляю собой мятущегося интеллигента, но под давлением жизни умею задвинуть их на дальний чердак своего чертога разума. А одинокий седой немец Гарри Галлер не мог, но под влиянием распутных друзей наркоманов вдруг помолодел и начал жить по-новому. То есть перешел от негативного юношеского мировосприятия к другому столь же юношескому, но позитивному. В целом неправдоподобно, и непонятно какой цели служит такой противоречивый текст. Герман Гессе с блеском демонстрирует свой литературный дар, однако расплывчатость его замысла не дает мне повода поставить оценку больше.

http://kobold-wizard.livejournal.com/609662.html

Гессе написал хороший текст, но я его не понял и не принял. Первая половина повествования пролетела для меня бессмысленно и безыдейно. «Исцеление», сформированное во второй половине, породило во мне чувство сдержанной брезгливости, граничащее с омерзением. Да, повторюсь, Гессе хорошо описал заболевание, но чтение, в результате, напоминало оперирование бывшего интеллигентного человека в операционной «грязной» хирургии. Сегодня не судьба — простыню на лицо.

Духовный кризис межвоенной Германии все больше представляется мне каким-то гнилостным дурманом. Национал-социалистическое движение на его фоне, как это ни страшно, смотрится действительно очистительным пламенем. Молодчики и ветераны из СА, газовые камеры и выжженные деревни — это зло, зверство, неприкрытое удушливым интеллектуальным туманом грязно-желтого цвета. Где-то в стороне стоят усталые тридцатилетние мужики Ремарка, которые имеют куда больше права на отрицание войны, чем Гарри Галлер.

Но противоречия с главгероем начались не в его высокодуховном пацифизме. Начались они в постоянном нажиме на интеллектуальную сегрегацию между «бессмертными» интеллектуалами и мещанской массой. Интеллигентные люди, тихо плывущие по течению и пописывающие пацифистские статейки, начинают считать себя высокой кастой из-за того, что «понимают» Моцарта, Бетховена и Толстого (привет, Мюриэль Барбери:) ). Ведь мир так жесток, вокруг эти неотесанные мещане, которые хотят новой войны, новой резни, и во второй части «Степного волка» обрисован чудесный выход из духовного кризиса — эскапизм, побег в собственный ОБВМ, в котором можно обрести внутреннее счастье. Все это сопровождается наркотическим бредом, в котором человек узнает, что пора бы откинуть его любимую личность, ибо она все равно лишь одна из множества, которое ему доступно. Очищение даст право на вход в облако «бессмертных» наравне с титанами творческой мысли, откуда все происходящие события будут видеться с юмором.

В проекции на сегодняшний день я вижу, что уж лучше пусть будут «странные дети с волчьим блеском в глазах», чем сорокасемилетний наркоман, треплющий языком по газетёнкам, живущий на дивиденды с акций и ведущий беспорядочную и аморальную жизнь. Хреновый выбор, но как есть.

Итого: Такой тягомотный и болезненный текст прежде встречал, наверно, только у Майринка. Тяжелое в центральной Европе было время, Сумерки человечества, но пожарище принесло свет.

Разбирать богатство души и переливы чувств в этом романе мне неинтересно. Лучше уж оттолкнуться от такого главного героя как можно дальше, и руки не забыть помыть.

Удивительное, вообще говоря, дело — стоило по тем лекалам, по которым строил текст в 19-м веке Достоевский, написать роман в веке 20-м, как он сразу обрел культовый статус и звание предтечи целого направления в культуре. Серьезно, читая книгу, я то и дело поглядывал на обложку, чтобы удостовериться — мои глаза не обманывают меня и в руках по прежнему Гессе, и зовут его никак не Федор Михайлович. Даже фантасмагория последних страниц прекрасно укладывается в стилистику рассказов Достоевского.

«Степной волк» — это возведенная в степень рефлексия, которой подчиняется все — герои, сюжет, читатель... Это — внутренняя одиссея маленькой хлипкой лодочки в девятибальном шторме жизни. Автор ни на секунду не оставляет героя, заставляя его снова и снова терзать себя, выводя через страдание философию настоящего творца. Для Гессе художник всегда одинок и непонят в мире карнавальных масок, смеха и слепых инстинктов, за счет которых живет большее количество людей. Более того, эта карнавальная вакханалия ранит его, потому что, обостренное восприятие мира заставляет острее чувствовать фальш масок и вымученного смеха.

И в то же время... В то же время Гессе не устает искушать героя обманчивой легкостью человеческой жизни, танцами, женщинами, смехом раз за разом вытаскивает он Гарри из уютного кокона страдания и одиночества, в итоге окончательно разрывая его душу на черное и белое, радостное и страдающее, на Гарри и Степного волка. Помотав лодочку героя по штормовым волнам, показав нам ее захватывающие виражи и заставив почувствовать восхитительную сладость жизни на грани, Гессе благополучно бросил лодочку на скалы. Шторм, подаривший столько радостных и необычных ощущений герою, в конце концов расправляется с ним.

Впрочем, это ни в коем случае не спойлер! Это — интерпретация, отнюдь не бесспорная. Каждый сможет сделать свои выводы и вряд ли кто-то может оказаться однозначно прав — и это характерно для течения постмодернизма, предтечей которого и стал когда-то «Степной волк».

Действительно, этот роман-выздоровление кажется тем сильнее и неожиданнее, что написал его стопроцентный интеллектуал. Гессе в некотором смысле повторил подвиг Булгакова: тот огромной ценой поборол наркотическую зависимость и позже раздавил гадину еще раз, но уже на бумаге — в повести «Морфий». Гессе тоже загнал себя в угол, но без помощи дурманящих зелий — спрятался за стеной книг, картин и нот от реального мира; отгородился от «черни», «плебса», «быдла»... и в итоге превратился в змею, жующую собственный хвост.

Башня из слоновой кости — это, на самом деле, тюрьма. К счастью для себя, Гессе осознал это не слишком поздно. Недюжинная сила воли и поддержка великого Карла Юнга (идеями которого пронизан «Степной волк») помогли писателю не только выбраться из болота, но и подняться до подлинных высот. И своим опытом выздоровления он поделился с миром в этом романе.

Несмотря на фантастичность, даже «магреалистичность» этой книги, ее призвание состоит в том, чтобы спускать людей на грешную землю. Не унижать, не шокировать, не разоблачать — нет, только показывать, что жизнь состоит из множества граней, и настоящий мыслитель, настоящий художник не вправе замыкать себя в собственной голове.

Как поет группа «Черный Лукич», «лучше жизнь».

Спасибо, Герман. Будем жить.

В далекой юности этот роман произвел на меня огромное впечатление и если бы я ставил оценку по тем юношеским впечатлениям, то смело бы вкатил «десятку». Перечитал. Того прошлого восторга, к сожалению, не ощутил. Хотя в целом понравилось.

«Степной волк» — из разряда тех произведений, которые принято называть культовыми. Количество идей, которые здесь заложены – огромно. И всё, что здесь «происходит», можно рассматривать как бы в нескольких плоскостях – в плоскости философии, мифологии, символизма и, наконец, в плоскости психоанализа. Три человека, по большому счету, оказали основополагающее влияние на возникновение этого романа в таком виде, в котором мы его знаем. Это Ницше (с его Заратустрой), Достоевский и Юнг. От первого – тема одинокого волка (и бунт против мещанства во всех его проявлениях), от второго – теория «двойника» (Достоевского Гессе просто обожал), а у ученика Юнга Гессе учился (и лечился), поэтому с психоанализом писатель знаком не понаслышке.

«Степной волк» лично для меня очень сильно отличается от остальных произведений Гессе и, прежде всего – слогом. Языковые «красивости» почти полностью отсутствуют, выразительность находится скорее в области стиля, предложения лаконичны, ну и, наконец, сам сюжет – «психоделически» фантастичен.

P.S. Очень рекомендую во время чтения романа параллельно читать примечания (если они, конечно, есть), смысл только что прочитанного может открыться под совершенно другим углом.

Книга в стиле раздвоения личности, поиск себя, определение себя, грусть и ностальгия о молодости, о хороших временах, попытка найти истину в лживом мире, любовь и страсти перемешиваются с безумием... С первых страниц я понял что книга определенно зайдет мне – людям, которые пытаются искать творческое воодушевление, феерию мыслей, глубокие размышления. Но это все убило часть где в какой то главе начинается откровенно говоря извращение и блуд, сначала были радостные намерения, мол, прочитаю, стану другим человеком, а в после середины, встречается с какой то пр*ститукой, а в их веселую компанию добавляется ещё и испанец-извращюга. Также добавим наркотический экстаз марихуаной, который главному герою подсовывает маргинал. И всё это г*вно перемешивается с шизофренией и педофилией, когда он понимает, что с тем, с кем он встретился в заведении был мальчиком, вокруг них танцевали какие то буржуи и такие же маргиналы в атмосфере сатанизма и ещё большего извращения. Ну в общем я ждал большего от этой «книги».

Однажды я купила эту тонкую книгу. Название понравилось, да и автор внушал доверие после бисера и сказок... и полюбила Степного Волка. Полностью погрузилась в магию Гессе, не отрываясь до последней строки, и потом еще долго не отпускало.

ГГ стал родным, понятным и близким; местами думала: «О, не ужели? Да, точно, я тоже так думала. В точку!» И вся эта книга — в точку.

Можно долго разбирать, расчленять роман по частая, мыслям, идеям, наслаждаться пониманием или пытается осознать, примерить на себя новую мысль, потом полностью отвергнуть ее, но позже снова задуматься...ибо очень впечатляет такое развитие героя внутри себя. Способность выйти на новую ступень.

Мысли Гессе, человека гениального, высокоразвитого духовно, словно семена попадают в душу читателя, и если находят там благодатную почву, то прорастают удивительными ростками чего-то нового. Гессе может менять своими романами, показывать иной мир, в иной его плоскости, ибо тонкий, многослойный текст глубоко проникает в мозг.

Может сейчас, в современном контексте, некоторые вещи не актуальны, не ясны, но в целом данный роман смело можно назвать культовым. Степной Волк герой, герой для тех кто хочет видеть, слышать, ощущать и быть Человеком Разумным.

Библия? Возможно... пока. Перечитаю лет через нцать будет видно.

А сейчас твердая 10!

Без великого писателя Германа Гессе немыслима современная литература, его тексты вдохновляют интеллектуалов, их можно перечитывать бесконечно? НЕТ. Такой сухой, ходульной, серой, лишенной каких либо художественных ценностей и смысла прозы я еще не встречал! От несуразной, бездушной и неотесанной истории сначала клонило в сон, затем она откровенно начала раздражать. Шедевр лауреата Нобелевской премии? Страшно представить тогда, какие у автора второсортные книги! «Степной волк» это скучный, занудный, практически невыносимый роман; фарс, халтура, надувательство, одним словом – разочарование, которое условно можно разделить на три части:

Затянутое вступление, где речь пойдет о внешности писателя завуалированного под Гарри Галлера и его странных манерах, например, Волк залипал на чистоту и красоту растений соседки сидя на ступеньках, а первое что сказал появившись в новом доме «О, здесь хорошо пахнет». Эти сцены раздуты более чем на 20 страниц и никаким образом не характеризируют картонного персонажа.

Дальше еще хуже — записки «только для сумасшедших» о том, куда ходил Гарри, в чем, что ел, когда ложился спать и чем была обставлена комната.

После этого начинается бредовый «Трактат» о Галлере, который главному герою вручили прямо на улице. «Получилось так, вероятно, потому, то в глубине своей души он всегда знал (или думал, что знает), что по сути он вовсе не человек, а волк из степей. Умным людям вольно спорить о том, был ли он действительно волком, был ли он когда-нибудь, возможно еще до рождения превращен какими-то чарами из человека в волка, или же эта убежденность, что по сути он волк, была лишь плодом его воображения…?»

И так до конца рукописи, НИ О ЧЕМ, 25 раз по кругу. Считать эту примитивную ахинею философией и глубокими размышлениями невозможно! Оценку завысил из-за Гете, которого Гессе часто упоминал, но не сказал о нем ничего нового. Это не интеллектуальная проза, а сумбурная и хаотичная, неосознанная писанина не способствующая умственному развитию, наоборот – читая таких «степныхволков» можно отупеть. Словно картины авангардистов с размазней на полотне или высокая мода, где женщин наряжают в мешки для мусора, эта история создана для того, чтобы убивать вкус.

Ценителям реальной, а не надуманной классики рекомендую обходить убогий высер Германа десятой дорогой!

Первая половина (скорее даже первые процентов 40) очень сильная, самобытная, со множеством глубоких мыслей. К сожалению роман резко скатывается в канаву в момент встречи Гарри с Герминой — тут произведение начинает походить на скверную помесь «Венеры в мехах» и «Шагренёвой кожи».

В конце концов книга сводится к дюжине действительно хороших цитат, обёрнутых в оболочку крайне вялой сюжетной канвы. Плюс ко всему, читать попросту неприятно. Глубина и красота мысли автора во второй половине романа превращается в унылый самоповтор и банальную пошлость. Автор прославляет проституток и наркотики, описание нехитрого быта немецких декадентов и маргиналов откровенно отталкивает, но что хуже — вводит в уныние. А эта сцена на балу, господи... Давно я уже не читал настолько скучной, затянутой, банальной и одновременно претенциозной главы.

Мой совет — прочтите выдержку лучшего на Викицитатнике и не прикасайтесь к этому тому.

Скажу сразу что роман я перечитывал. Сначала я прочитал его в свои юношеские годы, и я помню, что он оставил неизгладимое впечатление. Я переписал кучу всего в свой цитатник. Я был под огромным впечатлением от стихотворения о бессмертных...

Надо сказать, я тогда увлекался психологией, почитывал последователей Фрейда — Юнга, Адлера, Карен Хорни. Весь был такой рефлексирующий юноша... И Гессе кстати прочитал весь четырехтомник...

А сейчас, прочитав роман, я разочарован. Я не нашел ни одной цитаты которую мне бы захотелось переписать. И вообще вижу все по-другому. 50-летний старикан, то рефлексирующий, то почуяв «беса в ребре» пускаясь в плясы, охмуряя молодых девушек(вот тут не верю что все девченки прям так к нему подтанцовывали), покуривая наркоту, излечивается от своей шизофрении в которой он периодически ощущал себя «степным волком».

Если хочется почитать про психологию, то лучше почитать Милтона Эриксона который с рождения был инвалидом, например «Человек из февраля». Если кто его не знает, то цитата из Вики:

Вот уж у кого были проблемы, он не задумывался о бритве, а пытался что-то делать. Не говорил что с ним человеческую оболочку делит какое-то парализованное животное, а работал над собой. И многого достиг, Эриксон — был доктор медицины, основатель и 1-й президент Американского Общества клинического гипноза. Фактически основатель НЛП.

А в Степном волке мелко как-то в сравнении получается.

В целом считаю Гессе занудой, но «Степной волк» — книга, которая помогла мне выстоять в подростковом состоянии. Я воспитывалась на классической музыке, литературе и изобразительном искусстве. Вокруг — пошлые песенки, бульварщина и т. п. Я не знала, как выжить. В коллектив не вписываюсь, любимого человека нет. И вдруг — аналогичная проблематика в этой повести Гессе. Он рос в дипломатической семье, попса его коробила, одиночество озлобляло. И он находит выход в том, чтобы с юмором смотреть на мир и на себя. Все проблемы были решены для меня раз и навсегда. Сейчас эта книга ничего бы мне не дала. Но подросткам ее читать необходимо.

Волшебная проза льется словно музыка Бетховена. Гениальнейший перевод Соломона Апта. В романе Гессе и поэт, и критик, литературовед, мифотворец и психолог. Он копается в самых сокровенных уголках души. Вместе с тем роман многоплановый: начинается с представлением действительности и плавно переходит в роман в романе. Заканчивается магическим театром, словно попадаешь в фильм Бунюэля «Призрак свободы». До конца трактата о степном волке тошнота подкатывала как при чтении одноименного романа Сартра. Я уже хотел увериться, что сам отношусь отчасти к породе степных волков, но по мере прочтения начинаешь понимать, что все же мелкие радости жизни, будь то потанцевать с девушкой, посмотреть фильм, сходить в кинотеатр, сходить на речку, семейный быт, работа, в разной степени доставляют мне удовольствие. Единственно складывается ощущение, что читая книги, ты не находишь истину, а лишь меняешь одну иллюзию на другую. А не это ли хотел сказать Бунюэль в своем «Призраке свободы»? Порой находишься на той же ступени, когда придуманный тобой образ какого-нибудь писателя не совпадает с тем, что описывается. А все это лишь в нашем воображении, лишь наши идеалы. И отрицание ценности жизни лишь может привести к озлоблению как в фильме Кеслевского «Три цвета: красный» или странствиям как у Бертолуччи «Под покровом небес» и «Моих черничных ночах» Карвая. Но все это химера, лишь бегство от жизни. Мы словно распадаемся на тысячи душ и находимся в постоянном поиске себя.

«Вам известно ошибочное и злосчастное представленье, будто человек есть некое постоянное единство. Вам известно также, что человек состоит из множества душ, из великого множества «я». Расщепление кажущегося единства личности на это множество фигур считается сумасшествием, наука придумала для этого названье – шизофрения. Наука права тут постольку, поскольку ни с каким множеством нельзя совладать без руководства, без известного упорядоченья, известной группировки. Не права же она в том, что полагает, будто возможен лишь один, раз навсегда данный, непреложный, пожизненный порядок множества подвидов «я». Это заблужденье науки имеет массу неприятных последствий, ценно оно только тем, что упрощает состоящим на государственной службе учителям и воспитателям их работу и избавляет их от необходимости думать и экспериментировать. Вследствие этого заблужденья «нормальными», даже социально высокосортными, считаются часто люди неизлечимо сумасшедшие, а как на сумасшедших, смотрят, наоборот, на иных гениев. Поэтому несовершенную научную психологию мы дополняем понятием, которое называем искусством построения. Тому, кто изведал распад своего «я», мы показываем, что куски его он всегда может в любом порядке составить заново и добиться тем самым бесконечного разнообразия в игре жизни. Как писатель создает драму из горстки фигур, так и мы строим из фигур нашего расщепленного «я» все новые группы с новыми играми и напряженностями, с вечно новыми ситуациями.»

А может лучше просто жить и не так уж не правы те, кто читают, например, Донцову, если получают от нее удовольствие?

«Вы хотите умереть, трус вы эдакий, а не жить. А должны-то вы, черт вас возьми, именно жить! Поделом бы приговорить вас к самому тяжкому наказанью.»

Ответа нет на поверхности и надо искать его внутри себя, и как говорит Гессе жить с юмором, в первую очередь научившись смеяться над собой.

Книга Степной волк — это мысленный эксперимент. Что если личность человека разделена на 2 части? Что если твои личности конфликтуют друг с другом? И сколько на самом деле в человеке может поместится личностей? Действительно умное, глубокое и актуальное произведение. Даже не верится, что это было написано в прошлом веке.