Елена Клещенко «Я ничего не могу сделать»

Я не люблю фанфики – а в особенности фанфики того типа, который нынче модно называть «деконструкцией». Само это слово идиотское, имеющее в начале две взаимоисключающие приставки. Правильнее было бы говорить «деструкция» – «разрушение»: именно так лучше всего характеризуются подобного рода сочинения. Если попросту, то пишутся они по принципу: что можешь изгадить и опошлить – то изгадь и опошли, а что не можешь – оставь как было и сделай вид, что не очень-то и хотелось. Больше всего таких «деконструкторов» почему-то привлекает творчество Стругацких – наверное, потому, что в привычках братьев было оставлять многое недосказанным и необъясненным: отличный простор для фантазий любого рода, в том числе и для таких, где все становится с ног на голову и шиворот-навыворот.

Так вот, к чему это я? А к тому, что в «Я ничего не могу сделать» никаких «деконструкций» нет. Это редчайший образец произведения, написанного в рамках Мира Полудня современным автором, который не стремится извратить и исказить созданное Стругацкими, а логически развивает их мысли и естественным образом продолжает действие. Елена Владимировна Клещенко обходится с авторским текстом – в данном случае это «Обитаемый остров» – и фактами из него крайне бережно, лишь изредка позволяя себе вольность домыслить что-нибудь или обернуть иначе, да и это делается так, что наилучшим образом вписывается в общую картину. Самый запомнившийся пример – судьба Рады Гаал и ее отношения с Максимом. В конце «Обитаемого острова», насколько помню, Странник сказал: жива, здорова, вывезена в безопасное место, ждет Максима – значит, все будет хорошо. А вот нет, не будет: не простила она Максиму гибель Гая и смерть дяди, оказывается. Помните историю знакомства Максима и Майи Глумовой и что та думала о нем после истории с Абалкиным? Так вот вам примерно то же самое, только намного раньше, – знать, судьба у Каммерера такая. Отличный штришок к портрету главного персонажа трилогии.

Впрочем, как и полагается в фанфике, здесь главный герой становится второстепенным – появляется пару раз в роли наставника, и все. А на первом плане – деревенский сирота Дэк Закаста, ныне студент архитектурного факультета, он же Ханс Эшхольц, первый резидент землян в Хонти. Да, забыл сказать: действие происходит через несколько лет после «Обитаемого острова». Страна Неизвестных Отцов – теперь уже бывшая страна Неизвестных Отцов, их режим пал, войны завершились, установился пока еще шаткий мир, земляне-прогрессоры постепенно очищают землю, воздух и воду от радиоактивности, и жизнь на Саракше как будто налаживается. Впрочем, остаются еще Хонти и Пандея. О Пандее здесь нет ни слова, а вот Хонти кое-чем здорово тревожит Белого Ферзя, то есть того же самого Максима Каммерера. И он просит Дэка-Ханса присмотреться к жизни в хонтийской столице повнимательнее, а если повезет, то и отыскать одного человека. Человек этот перед самым падением диктатуры Отцов при странных обстоятельствах у всех на глазах улетел на вертолете в Хонти, и был у него с собой громоздкий тяжелый ящик, а в этом ящике…

Нет, продолжать не стоит – сюжет весьма несложен, догадаться, что к чему, и без подсказок будет проще простого. Но дело тут не в сюжете, а в основной идее, которая раскрывается только в самом конце, – вот она-то далеко не так очевидна. И тогда сразу становится понятен смысл названия «Я ничего не могу сделать». Я-то, принимаясь за чтение, предполагал, что меня ждет история наподобие Руматы Эсторского в хонтийских декорациях – ну, помните, «они ничего не могли сделать, даже если бы Будаха убивали на их глазах». Но нет, слова эти относятся к совершенно иного рода бессилию – намного худшему – и до жути актуальны. Мне показалось поэтому, что вещь действительно самая что ни на есть современная, написанная в последние два-три года. А когда в конце я увидел: «2012 год», – сильно удивился. Елена Владимировна прямо как в воду глядела – ведь можно не вбивать в голову насильственно никакие идеи, ни к чему не призывать и ни за что не агитировать, а просто исподволь убеждать жить тихо и не высовываться. Годятся любые способы, от перекрытия информационных каналов до организации показательных увеселений и гуляний в любом месте и по любому поводу. И насколько же удобнее будет управлять такой инертной массой, которая не действует вообще – не действует просто потому, что не верит в возможность что-либо изменить…

А ведь, пожалуй, тут в самом деле есть кое-что от Руматы – вспомните его короткий разговор с кузнецом в переулке после резни, устроенной Святым Орденом. Может быть, из него и вырос весь авторский замысел и лишь затем был перенесен на Саракш?.. В общем, если вы из тех, кто не хочет поддаваться «гнусной ворожбе радио и телевидения», сохраняя за собой право на собственные мысли и поступки, – читайте. Читайте и думайте.

Весьма удачный фанфик, осваивающий новые «территории» на планете Саракш. Жизнь и государственный уклад страны Хонти, о которой в «Обитаемом острове» практически ничего не сообщалось, придумана фактически с нуля. И очень успешно. Даже албанско-венгерский стиль имен заменен на что-то другое. Связь с собственно ОО присутствует только в начале и конце. Написано хорошим стилем, с проработкой почти всех персонажей. Да и главная идея повести нестандартна и оригинальна. Причем настолько, что читателю почти до самого конца трудно понять, в чем кроется секрет правящего класса Хонти. А поняв, можно сделать дальнейшие выводы, спроецировав основной посыл на происходящее в современном мире прямо сейчас...

Несомненно, одно из лучших продолжений, когда-либо написанных по книгам АБС.

Вполне достойное продолжение «Обитаемого острова» Стругацких. Есть интрига, идея, герой, соответствующий типажам мира Полдня, как они виделись авторам исходника. Действие раскручивается довольно динамично. Несмотря на приличный объем произведения, заскучать не успеваешь. Персонажей довольно много, большая их часть появляется лишь в нескольких эпизодах, тем не менее, все герои узнаваемы и имеют какие-то индивидуальные черточки. Социальная проблематика и тема прогрессорства развиваются также в ключе первоисточника.

Вмешиваются в чужие дела коммунары весьма активно и, несмотря на профессиональную шпионскую подготовку и хорошее техническое оснащение, по-дилетантски. Проколы тоже происходят по-дилетантски. Резидент забыл принять препарат, блокирующий определенные слои памяти. При том, что в любой момент ожидал ментоскопирования. Это курам на смех, а не шпион. И это очень хорошо в повести, потому что именно такие спецагенты и у Стругацких: безответственные дилетанты, которые сами рискуют по минимуму, а местных подставляют легко и непринужденно, при том, что стремятся на самом деле помочь и спасти.

Объединяющая идея меня даже поразила. Я вместе с героями гадала, что же за лозунг могут внедрять в сознание хонтийцев новые социальные экспериментаторы. И не догадалась. Но, скажу с гордостью, осознала суть на пару мгновений раньше, чем прогрессор Ханс. Момент шокирующий: всё оказалось до смешного просто. Настолько просто, жестко и цинично, насколько это бывает на самом деле. Есть такая расхожая фраза: жизнь богаче вымысла. Так вот Автор сумела в свой вымысел вплести жизнь, и всё это поместить в мир, созданный Стругацкими так, что оно не смотрится инородным.

Прекрасная повесть, достойная исходника. Видимо, Стругацких по-настоящему любят и ценят в российском фэндоме, из трех прочитанных мною продолжений их работ все три великолепны.

Ради этого рассказа можно простить создание данного сборника, в основном состоящего из рассказов, не заслуживающих прочтения. Гг продолжает дело Максима Каммерера из «Обитаемого острова». Один из создателей системы башен сбежал в Хонти, прихватив с собой портативный излучатель, и имеется подозрение, что в Хонти уже построены излучатели и ведётся обработка населения. Но нет никаких видимых следов воздействия — не видно проявления никаких внушаемых идей.

Начало рассказа сначала кажется простым паразитированием на идеях и сюжетах произведений Стругацких, как в большинстве рассказов данного сборника. Но затем сюжет затягивает, а второстепенные герои, очерченные мимолётными мазками, оказываются очень живыми и реалистичными — гораздо более живыми, чем сам ГГ и присутствующий в рассказе Максим Каммерер. Происходит погружение в мир «Обитаемого острова» — рассказ становится реальным и вполне достойным продолжением романа Стругацких. И, самое главное, в нём имеются заслуживающие внимания оригинальные мысли, продолжающие и развивающие проблематику, поднятую Стругацкими! Он написан не ради антуража, воспроизводящего «Обитаемый остров», а ради того, чтобы читатель увидел вариант промывки мозгов, на первый взгляд диаметрально противоположный оригинальному, но вполне эквивалентный ему.

Самая концовка не очень удачна, как и самое начало рассказа. В ней имеется некая дидактичность, причём предлагается простое решение весьма сложного вопроса. Сами Стругацкие его изящно обошли и в «Трудно быть богом», где в конце романа им самим стало понятно, что идея бескровного прогрессорства с треском провалилась, и в «Обитаемом острове». Они показали реакцию обычного человека будущего, пусть и максималиста из-за молодости и неопытности (отсюда, как полагаю, имя Максим), на ненормальное общество с нацистской агрессией, искусственно подогреваемой промывкой мозгов. Но не рискнули показать, как будут решать проблему профессионалы, и только наметили множество проблем, которые не видны сторонникам простых решений. А вот Елена Клещенко рискнула привести простые решения, ссылаясь при этом на то, отчего Стругацкие к моменту написания «Обитаемого острова» уже отказались. Тем не менее, эти недочёты не портят общее впечатление — рассказ великолепен.