Андрей Лазарчук, Михаил Успенский «Посмотри в глаза чудовищ»

Так вышло, что сначала (лет 20 назад) я прочитала вторую часть цикла, «Гиберборейская чума», и она показалась мне очень странной и крутой. А вот сейчас добралась до первой. И хорошо, что сейчас. В смысле, обременненая знанием «Маятника Фуко» и цикла про Жыхаря, не говоря уж обо всех подражателях первому и второму.

Вкратце: феерическое концентрированное гонево на тему мирового заговора и тайного правительства. Это очень смешно. Авторы собрали, кажется, буквально все, что можно, от рептилоидов (которые играют важную роль в сюжете) до масонов, Лавкрафта и Аненербе. Только розенкрейцеры незаслуженно остались забытыми почему-то из всей плеяды, уж не знаю, может, жена одного из авторов сбежала с представителем этого братства :laugh:

Честно говоря, такого полного и исчерпывающего упоминания всего, что касается темы «тайной ложи и явной лажи», я не припомню нигде в литературе, даже Эко блендеет, он-то ограничивался некоторыми рамками разума и чувством меры, а Успенский и Лазарчук поставили себе как раз обратную задачу. Получился очень концентрированный и веселый ералаш — не всегда понятно, что толком происходит, но это и не обязательно.

Добавляет прелести роману главный герой — поэт Николай Гумилев, которого вовсе не расстреляли и который благополучно дожил до наших дней, будучи членом очередного тайного общества и имея через него доступ, условно говоря, к философскому камню. И, соответственно, интересна манера рассказа, в которой перемежаются эпизоды из разных исторических перидов — с конца 19 века до конца 20 — и разных стран, по которым носило поэта.

Первая часть романа, хоть и более «бестолковая» в плане того, что происходит вообще и зачем, и более интересна — потому что в ней концентрация «масонского гонева» самая высокая, да еще приправлена эзотерической трактовкой разных трагических событий из истории России. Во второй части начинает проклевываться уже какой-то сюжет, идущий к разрешению конкретных проблем и загадок, но это почему-то менее интересно. Видимо, потому, что в данной области тайны куда более привлекательны, чем ответы, которые оказываются либо банальными, либо глуповатыми. Итоговое открытие относительно «мирового заговора рептилоидов» забавно, но с тем же успехом это мог быть любой другой мировой заговор)) И это уже не так смешно, увы.

К слову сказать, эрудиция авторов, обилие скрытых и не очень цитат, а также отсылок к популярным человеческим «мифам» и городским легендам впечатляет. Я прямо представляю, как два образованных человека с чувством юмора сели рядышком и начали «гнать», еще и стараясь переиграть друг друга — так это роман и получился.

Единственный его настоящий недостаток — некоторая затянутость, особенно в конце с историей рептилоидов. Но в любом случае это очень забавное и поучительное чтиво, хотя мне жаль тех читателей, которые не понимают прикола и относятся к повествованию всерьез.

ps вместо Гумилева надо было взять Цоя, было бы еще смешнее.

Что такое темный ужас начинателя игры

«Ты устанешь и замедлишь, и на миг прервется пенье,

И уж ты не сможешь крикнуть, шевельнуться и вздохнуть, —

Тотчас бешеные волки в кровожадном исступленьи

В горло вцепятся зубами, встанут лапами на грудь.»

«Волшебная скрипка» Николай Гумилев

Начало гумилевской трилогии по множеству оценочных категорий роман-открытие. Первая книга успешного соавторства Андрея Лазарчука с Михаилом Успенским и, в конце моего бумажного тома были «Стихи из черной тетради» Дмитрия Быкова, тогда «молодого талантливого поэта» — стилизация под Гумилева, по аналогии с завершающими «Доктора Живаго» Стихами из синей тетради, отданными Пастернаком своему герою.

«Посмотри в глаза чудовищ» (1997) первое в отечественной литературе использование постмодернистского приема, введения реального исторического персонажа в повествование на роли супергероя. В англоязычной прозе это началось раньше: «Эгипет» Кроули (1987), «Машина различий» Гибсона-Стерлинга (1990), «Словарь Ламприера» Норфолка (1991), «Дом доктора Ди» Акройда (1993), но в русской такого прежде не было, хотя в следующее десятилетие прием использовался часто.

Первый фантастический роман такой степени литературоцентричности; первый, соединивший немыслимое количество эзотерики и конспиролоогических теорий; первый криптоисторический (в отличие от альтернативной истории, которая предполагает. что было бы, если..., криптоистория исходит из посыла, что общепринятая история сознательно искажена на некоем этапе). Первый, в конце концов, о том, что миром правят рептилоиды.

Заглавие — строка из «Волшебной скрипки», стихотворения, которое Гумилев посвятил Брюсову. В основе сюжета утверждение, что расстрел поэта 26 августа 1921 года был инсценировкой. На самом деле он не только уцелел. но был привлечен некоей могущественной организацией «Пятый Рим» ( «- Почему пятый? — Потому что третий Москва, а четвертому не бывать») к работе над созданием стихотворных текстов, имеющих магическую силу — развитие концепции «солнце останавливали словом, словом разрушали города». Личность его отныне строго засекречена, а эзотерические знания, к коим получает доступ, наделяют сверхчеловеческими умениями.

Пути Николая Степановича в предвоенные и военные годы сводят его со множеством культовых персонажей культурного пространства: Марлен Дитрих, Агата Кристи, Ян Флемминг, Владимир Маяковский, Михаил Булгаков. А приключения в стилистике комиксов про супергероев отправляют в атлантический круиз, амазонские джунгли, в Тибет, на Алтай, в Крым и в Антарктиду, где с немногими друзьями штурмует базу Аненербе (успешно, конечно).

Он корит себя за то, что не уберег Маяковского, крутит роман с Дитрих, подсказывает Булгакову зачин «Мастера и Маргариты», а Флеммингу идею Бондианы. И, разумеется, участвует в расследовании преступления, где главным сыщиком выступит леди Агата. Каждая такого рода встреча возрождает стиль очередного автора, и на человека, знакомого с источниками, производит совершенно потрясающее впечатление. Что до стилистики романа в целом, она тяготеет к повествовательной манере Стругацких. Неудивительно, соавторы ученики Мэтров и были участниками их семинаров.

Структурно роман непрост: условный «день сегодняшний», где Н.С. сотоварищи спасает похищенную девочку, перемежается нелинейными флешбэками в двадцатые, тридцатые, etc, и в детство Николеньки. Реалистичное изложение событий сменяется фантастическими и психоделическими эпизодами, все это адресует книгу скорее подготовленному, чем широкому читателю. В совокупности это совершенно убойный коктейль и выдающееся произведение не только своего времени и/или жанра, но современной русской литературы в целом.

На, владей волшебной скрипкой, посмотри в глаза чудовищ

И погибни славной смертью, страшной смертью скрипача!

Роман-центон, величественный памятник тому поколению, которое читало все источники и может распознать все образы и явные \ скрытые цитаты и вспомнить тогдашние грёзы. Ностальгический монумент для книжных детей 70-х, и в этом смысле подлинный шедевр.

Остальным вряд ли интересен: то ли крепко слепленный полупародийный мистический боевик, то ли комический ребус — в этом смысле Дэн Браун порезче, а Умберто Эко помасштабнее.

Хороший стиль и остросюжетность, впрочем, делают роман более универсальным чтением: даже не разглядев центона можно получать удовольствие от мастерски сделанного повествования и общего настроя.

Остальные книги цикла ни в какое сравнение с этим не идут.

«Комикс про Тамплиеров для Гиков-гуманитариев»

Культовый роман 90-х, один из краеугольных камней русской фантастики дошёл до меня только в 2019. И мне понравилось.

+ Плюсы

-Во-первых, книга очень хорошо написана. Признаюсь, я не очень люблю творчество Лазарчука и совсем не люблю Успенского. Что там было за соавторство, я не знаю, но получился — какой-то День Победы Русского языка. Читается прекрасно. В книге — множество перлов, которые хочется записать, запомнить, перечитать. Любой человек создающий тексты, ценит моменты, когда читаешь — и завидуешь, что не ты придумал такой оборот. Но стиль — не главное.

-Главное — это конечно герой. В первой же сцене книги этот Гуманитарий наказывает быдло-вертолётчиков. Ну какому ботанику-с-Роскона это может не понравится? Он по-прежнему интеллектуал и Поэт, хоть и колдун. Но ещё — прототип Джеймса Бонда, его уважают все масоны и, при случае он может Втащить так, что мало не покажется. Можете писать всё, что угодно — про стиль и прочее, я Вам не верю. Главная сила Чудовищ — в герое, с которым мы ассоциируем себя.

-Конспирология, иерархия тайных обществ, Аттила, Каббала, Ultima Thule — я все эти X-Files очень люблю, но только когда в книге нормальный сюжет. Здесь он Ненормальный (об этом позже) и, тем, не менее — все эти Гейдрихи в «Бункере просвещённых» со Святым Граалем в Антарктиде — захватывают. Просто люблю эту тематику, а тут — она ещё внутри хорошего текста. Постоянно, всю книгу перескакивал в Википедию, чтобы узнать, кто такой Жаботинский, Беньовский и другие. Чёрт возьми! Да я же вот в декабре 2018 года проходил мимо старой синагоги в Праге и стоял на старом еврейском кладбище возле могилы Рабби Лёва. И абсолютно не проникся! После Чудовищ — я поеду туда снова!

- Минусы

-Главный же минус книги — общее чувство несерьезности происходящего. Это на самом деле похоже на комикс. Кутерьма прохладно поданных исторических персонажей, которые вообще никакой роли в сюжете не играют. Маяковский, Куча фашистов, Ян Флеминг, Ярослав Гашек, какие-то клоны Гитлера, Булгаков, Аттила, Марлен Дитрих появляются на минуту чтобы исчезнуть без следа.

-Происходящее парадоксально похоже на Барочный цикл Стивенсона. Каждый эпизод по отдельности прекрасен. Но все они самостоятельны как кванты, не связаны друг с другом. Короли, колдуны и поэты мелькают как в калейдоскопе. Тут нашлось место и для пародии на классический детектив Агаты Кристи и для мифа в духе «Создал бог из камня 7 разных братьев..» Жуткие и Сильные сцены вроде самоубийства Маяковского чередуются с откровенно юмористическиими отрезками текста. Вторые смотрятся очень неуместно.

-Переключения сюжетных линий между эпохами вносят полную неразбериху. Честное слово — хотелось взять текст книги в Word-формате и переставить главы в хронологическом порядке.

--

В итоге: Прочёл книгу с большим удовольствием, но не совсем понял «Зачем всё это было?»

...Только вчера, заканчивая чтение сей занятной вещи, понял, что она мне напоминает — четвёртую трилогию «Ока силы» авторства Валентинова. А ведь действительно — что-то есть, даже не в языке, а в самой немного комиксовой манере изложения, и подходе к сюжету. «Посмотри в глаза чудовищ» — это невероятный по своему составу коктейль, совершенно особый и неповторимый текст, который, правда, местами вызывает недоумение и ступор (особенно — в попытке осознать логику структурирования событий).

Сюжет здесь особого значения не имеет. Вернее сказать — он явно находится на задних перспективах. Гумилёв в современности — это от силы треть текста — остальное занимает совершенно сумбурные экскурсы в прошлое, аляповатые мазки личностей, событий, пейзажей, криптоисторических выкрутас и экскурсов в историю древних цивилизаций. Весь роман — одна огромная полупародия, в которой разобраться практически невозможно. Авторы вставили в текст огромное количество аллюзий, причём, как мне говорили, многие из них взяты из их собственной жизни, и из жизни фэндома.

Чтобы читать эту... вещь, скажем так — нужно обладать весьма высоким уровнем эрудиции. Разбросанные по всему тексту маленькие аллюзии, зацепочки, «ружья», рассчитаны на читателя, знакомого с литературной жизнью последних ста лет, и уж точно знают историю всяких мировых заговоров, тайных обществ, и прочих прелестей нашего псевдоисторического круга публицистов. Смелая, изящная пародия... Вот только с недостатком -она предназначена для узкого круга лиц, которым это всё будет понятно, который оценит этот постмодернистский микс и сможет его дочитать до конца. Не особенно осмысленное произведение, но — любопытное.

Ох и лихо написано!

Может быть проведу эксперимент – маненько поковыряюсь, пронумерую страницы в порядке хронологии и попробую перечитать. Мне то пошло и так как есть – вразброс — но любопытно бы было попробовать.

Трудно представить, что во взрослом возрасте можно найти книжку, которую перечитываешь с той же дивной регулярностью, как в детстве — «Трех мушкетеров». Постепенно обнаруживаешь вокруг себя собратьев по характерным цитатам типа «автомат узи — лучшее в мире оружие для перестрелок в лифтах и сортирах». Ящеры, конечно, к концу книги надоедают конкретно, но разве в них дело? Недавно знакомый прочел, вернул порядком затрепанный том со словами «я так и не понял, чем там у них дело кончилось, но книжка классная».

Помню, когда вышел этот роман, его достаточно много ругали — дескать, и глубины мало (для таких-то авторов!), и Гумилев совсем не похож на себя, и много еще чего. Теперь, по прошествии десяти лет, становится понятно — как многие «критики» ошибались. Роман со временем стал просто легендарным, не побоюсь этого слова. Просто все выше перечисленные недостатки (и во многом обоснованные — надо честно признать) меркнут по сравнению с главным достоинством романа — он просто блестяще написан. Это великий, могучий, прекрасный сочный русский язык во всем своем блеске, во всей своей силе, в своей самoй лучшей форме!

Роман «Посмотри в глаза чудовищ» я читал три раза – сначала в далеком уже 1999-м году, потом в 2000-м (очень захотелось) и, наконец, только что, в связи с тем, что после долгих колебаний между «очень хочется» и «жалко денег» стал счастливым обладателем коллекционного издания этой книги от издательства с многозначительным названием «Пятый Рим».

Скажу честно: к перечитыванию приступал с некоторой опаской, поскольку со временем, как известно, вкусы и предпочтения меняются; у меня были случаи, когда страшно понравившаяся когда-то книга при повторном чтении через много лет вызывала скуку и чувство эстетической изжоги. Слава Богу, здесь был не тот случай: и в третий раз роман читался, как в первый. Принципиальное отличие от чтения двадцатилетней давности заключалось в том, что на этот раз издательство «Пятый Рим» любезно позаботилось о фанатах и снабдило книгу подробными многостраничными комментариями, принадлежащими перу самого Лазарчука. (Впрочем, нужно отметить, что комментарии слишком уж серьезные, в первых изданиях они были по-настоящему прикольными и напоминали классические комментарии Стругацких к их повести «Понедельник начинается в субботу». Такое чувство, что Лазарчук писал их для нынешних школьников, не надеясь на широту кругозора «жертв ЕГЭ». А может, просто не хватало рядом такого юморного соавтора, как Михаил Успенский?..). Например, значение слова «тетраграмматон» суховато объясняется как «запретное четырехбуквенное собственное имя бога». В первой редакции романа комментарий выглядел так: «Тетраграмматон («Четырехбуквие») – если бы авторы знали, что это такое, у них не возникло бы необходимости зарабатывать на жизнь литературным трудом. И если вам кто-то скажет, что знает, — не верьте. Врет».

Не будем забывать и о крайне любопытном приложении в виде отдельной брошюры, стилизованной под «грифованное» издание КГБ СССР, под названием «Дополнительные материалы по вопросу деятельности организации «Пятый Рим»» (написана Аланом Кубатиевым). Впрочем, это совсем другая история…

«Черная тетрадь», т.е. стихи, якобы написанные Гумилевым после его мнимой смерти в застенках питерской ЧК, стала значительно объемнее. Дмитрий Быков, который все эти стихи и написал, произвел качественный отбор своеобразного сборника – что-то оставил от первых изданий, что-то убрал, что-то дополнил. По сути дела, для Быкова это был первый авторский сборник, поэтому неудивительно, что спустя 20 лет он захотел его немного подредактировать. Что ж, это его право. Кстати, стихи отличные, хотя на гумилевские все-таки не очень похожи.

Ну, и теперь, собственно, о самом романе. То, что кому-то из читателей книга не понравилась настолько, что он не сдержался и написал на Фантлабе отрицательный отзыв, – это нормально: кто любит попа, кто попадью, а кто – свиной хрящик. На всех не угодишь, но все-таки, по моему мнению, назвать этот роман скучным и сложным могут лишь люди с плохим чувством юмора, люди, абсолютно не интересующиеся эзотерикой, тайными обществами и «теорией заговора», а также люди, которые не слишком любят качественную фантастику, полагая ее излишне заумной. А роман «Посмотри в глаза чудовищ» – это именно качественная литература. Если книгу хочется перечитывать – это говорит о ее качестве. Если при прочтении книги хочется делать пометки на полях, чтобы потом искать в интернете информацию об упомянутых в тексте авторах, книгах, событиях, исторических (или псевдоисторических) персонажах, — это говорит о ее качестве. Если вы в разговоре вставляете фразы из книги («глаза у него были, как у натянутого на глобус филина»), то это тоже говорит о ее качестве. Если в книге каждый читатель может найти для себя то, что он хочет, то это тоже знак качества, а здесь перед нами переливаются всеми цветами спектра и сливаются воедино фантастический роман, боевик, эзотерика, философия, юмористическая фантастика, готический роман и еще Бог знает что.

И вот еще что: «Посмотри в глаза чудовищ» — это, конечно, одно из лучших произведений российской фантастики конца 1990-х годов. Сейчас так не пишут, да и писать так, наверное, уже не стоит – читатель изменился, стал более примитивен, для большинства молодых читателей такая проза оказывается и вовсе «нечитабельной». Впрочем, количество читателей еще никогда не говорило о литературных достоинствах произведения. А тогда, в конце 1990-х, такие книги шли, как говорится, «на ура».

Так или иначе, но роман Лазарчука и Успенского в любом случае уже попал в историю российской фантастики и останется там если и не как шедевр жанра (кстати, какого жанра?), то, по крайней мера, как литературный памятник российской фантастики своего времени. Надеюсь, что книга эта будет читаться еще долго, да и сам еще не раз ее перечитаю.

...это шедевр! Мало того, что написано прекрасно, так ещё и... ) Короче, здесь есть всё: и боевик, и настоящий Герой (и что очень радует — не из распрекрасных гэбэшных разведчиков или честных ментов, как это теперь очень распространено), и мистика, и Судьба Мира, и настоящий патриотизм (как же сегодня изгадили это слово), последний, кстати не мыслим без космополитизма, которого тоже очень много в книге. Аллюзии чуть ли ни ко всем литературным феноменам, повседневность и вечность, игра масок и закулисная деятельность Сильных мира сего...немного рябит от калейдоскопической смены времен, мест и действий, но это тоже бодрит и не даёт расслабиться читателю... Какой бы можно было фильм снять потрясающий! «Облачный атлас» не годился бы ему в подмётки.... и наши 90-е годы очень узнаваемы в этом калейдоскопе, и теперь понимаешь, что такая книга могла быть создана именно в той атмосфере. Скажу честно, одним из мотивов к чтению этой книги стало одно из последних интервью Успенского, где он сказал, что-то про то, что ныне нет его читателей. Я есть, хотя и понимаю пессимизм Автора.

Этот роман читать приятно. Просто из-за хорошего русского языка. Жаль, он изгажен матом, но... веяния времени, почему-то литераторы в 90-х годах решили, что если разрешено — то и можно. Прискорбное заблуждение, особенно учитывая, как, на самом деле, авторский дуэт владеет языком. Трудно бороться с бескультурием внутри себя. Трудно.

Содержание романа не отстаёт от стиля. Эзотерика, махровая. Это стало модно одно время. Достаточно вспомнить инсектоидов Головачева, здешние ящеры не сильно от них ушли. И зачем-то надо было наполнить текст несмешными окололитературными анекдотами. Вспомнить Булгакова и Воланда, сделать дурака из Маяковского, и многое всякое другое, чего я не запомнил.

Вообще, роман наполнен историческими персонажами, которые представляют собой вовсе не то, что общепринято. Не знаю, я такую практику тоже склонен считать анекдотом, из разряда баек про Штирлица и Василия Иваныча с Петькой.

Но язык многое извиняет.

Мат бы повыкорчёвывать — и совсем стало неплохо бы!

Люблю очень Михаила Успенского, поэтому роман я дочитал до конца. Поначалу было интересно, необычно, даже познавательно. Потом стало скучновато, и многие страницы были прочитаны по диагонали. Встрепенулся я только к главе «Шестое чувство» о прогулке по Парижу 1968 года. Готов спорить с кем угодно, что эту главу Михаил Успенский писал один. Это тот же Жихарь, но на современном материале :). Блистательный юмор, прекрасные диалоги, ощущение свежести и небывалой свободы — всё это есть в «Шестом чувстве», которое я люблю перечитывать время от времени. За него я поставил бы 10+. Остальное в романе вряд ли буду когда перечитывать, не моё это. Но «Шестое чувство» — это шедевр.

Из-за своей сложной компоновки книга читается не так просто, но интереснейший сюжет и прекрасный язык перевешивают все недостатки. При всем моем уважении к Николаю Гумилеву как к поэту и человеку, книга не кажется мне оскорблением его памяти, а, наоборот, едва ли не лучшим ему комплиментом. Кто, если не он мог бы взяться за такие дела.

Вот насколько меня не впечатлило смехачество г-на Успенского в его трилогии о Жихаре и насколько не впечатляли сюжетные эксперименты г-на Лазарчука в «Штурмфогеле» и в «Опоздавших к лету» (при том, что местами эта книжка просто гениальная) — но здесь, кажется, всё смешалось в правильных пропорциях: удачные шутки первого и сюжетные навороты второго, сдобренные качественным письмом. При том, что сюжет на самом деле действительно и впрямь несколько трэшеватый, но всё искупается тем, как хорошо написано: читаешь и получаешь удовольствие от того, как свободно и умело авторы обращаются с родным языком. Пожалуй, нельзя того же сказать про родную историю и героев отечественной (и зарубежной) словесности, но главный герой, как мне кажется, просто идеален — поэт и воин — кто бы ещё смог справиться с древней расой так легко и непринуждённо?

По-настоящему действовать герой начинает только тогда, когда остаётся один, без мудрых наставников. Да что там действовать — жить начинает. Ну, и сражаться тоже, потому что теперь у него есть кого защищать. Между прочим, и стихи в чёрной тетради, если, конечно, даты под ними имеют какой-то смысл, тоже появляются в это время. И я не согласен с теми, кто эти стихи критикует. Да, разумеется, это писал не Гумилёв. Но это писал поэт, чётко уловивший настроение книги и сумевший в него вжиться:

«Мне приснилась война мировая —

Может, третья, а может, вторая,

Где уж там разобраться во сне,

В паутинном сплетении бреда…

Помню только, что наша победа,

Но победа, не нужная мне».

Именно так и жил герой до этого — механически одерживая ненужные победы, словно во сне. А впрочем, жил ли? Те эпизоды, где описывается его обучение в ордене, тоже, наверное, не случайно озаглавлены «Промедление смерти». Не жизнь, и не смерть, а лишь промедление. Поэта, лишённого возможности писать стихи, вряд ли можно назвать живым. И опять же нельзя не сказать о символике последней встречи Гумилёва с Маяковским. Почему она закончилась именно так? «Американская дуэль. Без секундантов. Она же «русская рулетка». На равных, с равными шансами. Пентаграмма во всём виновата? Да полно! Чем она могла помешать посвящённому, малому таиннику ордена?

Но если вслушаться в разговор Гумилёва с Маяковским, отыщется другой ответ:

«– Что ты хочешь сказать этим? Что я не поэт?

— Внутри себя? Или вовне? Внутри — разумеется, поэт. Замученный, с кляпом во рту… но ещё живой»

Вот оно в чём дело — они действительно равны, оба «с кляпом во рту». Один продал душу большевикам, другой — отдал Слово ордену. Впрочем, его согласия и не спрашивали, просто выкупили жизнь и поставили такое условие. Выкупили…

Помните, у того, реального Гумилёва:

«Я продан! Я больше не Божий! Ушел продавец,

И с явной насмешкой глядит на меня покупатель».

Кто такой этот покупатель — можно понимать по-разному, но уж точно не Бог.

полный отзыв можно прочитать здесь: http://www.fantlab.ru/blogarticle6286