Эдвард Чупак «Джон Сильвер. Возвращение на остров Сокровищ»

Не читать.

Очередная пиратская параллельная вселенная. Теперь Джон Сильвер… та-да-ам!.. пишет стихи!

И в который раз повторюсь: зачем использовать известные произведения, имена раскрученных героев для собственных измышлений? Которые, вполне бы себе хорошо читались, ну например, если б автор Эдвард Чупак назвал своего героя не «Долговязый Джон Сильвер», а «Эдвард Чупак»! И назвали автора в честь прапрапрадеда, пирата и акробата. И история о сокровищах передаётся в семье из уст в ус… Или в ус дуют, а не передают? Не важно! Важно то, что это было бы интереснее, честнее к читателю!

Хорошо, что в этом сборнике закончились книги. А то в очередном опусе Долговязый Джон «Окорок» Сильвер предстал бы перед читателем в образе сельского учителя, играющего на арфе…

А пока что Чупак решил, что до 12 лет мальчик вообще не будет иметь имени. Никакого! Не имени, ни прозвища! В крупном, портовом городе! Гениально! Гомеровский Никто! Мужика пьяного палкой забить насмерть может, а имя не заслужил. Прямо индейские традиции: — Иди на охоту, Дырявая Резинка!

И так далее, и тому подобное. Обязательные неведомые слова из морского диалекта и отсутствие здравого смысла. У автора вообще нет понимания, что если парня взяли на судно коком, а он «целыми днями будет, драить, тереть и чистить палубу», то жратву ему будет готовить некогда! И нахрена такой повар?

Да и разве тут про пиратов? С первых строк Чупак рассказал нам про неведомый зашифрованный артефакт! Ну и Индиана Джонс тебе в помощь! Вместе с Томом Хэнксом и Николасом Кейджем в придачу. Зачем приплетать сюда Р.Л.Стивенсона с его бессмертным «Островом сокровищ»? Напиши про свой остров!

Нет, Чупак настойчиво лепит горбатого Сильвера в каком-то вымышленном мире, где пиратский корабль так, между делом «обошли Индию, поплавали вокруг Корсики и не встретили ничего, чем можно поживиться.» Эдакий Южный Бронкс размером с половину земного шара. Прогулялись. Туристы. На расслабоне. А что? Если во время абордажного боя квази-Сильвер примечает особенности фехтования разных членов команды, то всё становится ясно с Чупаком. Автор прекрасен в своей дилетантской наглости. Его фраза «…а теперь лежит на морском дне, кормит червей» достойна премии «Масло-сквозь-нож». (Похожее я встречал в нулевых у одного русскоязычного автора, который в дальнейшем стал ну очень авторитетным блогером по стрелковому оружию, хотя он сам искренне не знал, что после взрыва в пруду рыба погибает.)

…с середины текста можно этот опус закрывать и в топку.

НЕ читать.

Фанфик от имени самого харизматичного персонажа «Острова сокровищ».

Написано, или переведено, откровенно плохо. Слишком косноязычно даже пирата.

Исповедь Сильвер ведет, находясь в каюте под стражей, на корабле, который везет его на казнь. Байки из босоного детства постоянно перемежаются рассуждениями о загадке, скрытой в Библии Эдварда:

«В 41 метре от основания я спрятал 6 деревянных ящиков, крытых слоновой костью, целиком пустых, и одно примечательное сокровище, завернутое в грубый холст, на глубине менее 2 метров и, самое большее, 87 метров в разбросе».

При этом «год шел тысяча семьсот пятнадцатый.»

А «года метрическая система впервые была сформирована и официально принята во французском праве 7 апреля 1795».

Если метрическая система проделки переводчика — стыд ему и позор. Неужели он думал, что аудитория, сознательно читающая пиратские романы, не справится с футами и ярдами? Похоже, всё таки отсебятина переводчика. Переводом в метрическую систему он просто порушил все возможности любознательному читателю самому отгадать загадки Библии.

С черным перцем тоже неувязка. Видите ли, предыдущий кок переперчивал блюда. А мы знаем, что черный перец стал более-менее доступным только в конце девятнадцатого века. Вряд ли жадные пираты позволили бы использовать перец не как ценность, а как приправу.

Сильвер у нас и считать, и читать, и писать умеет. Молодец.

Своей кровожадностью гордится.

У нас тут альтернативная вселенная, где Флинта не было, Сильвер был капитаном.

И все эти годы Долговязый был одержим разгадкой тайн из старой Библии. Как интеллектуальный детектив роман тоже полный провал.

Несмотря на попытки усложнить композицию, постоянно кажется, что автор держит читателя за дурака, не называя имени того, кто держит Сильвера в плену и везёт на виселицу.

Атмосферы тоже ни на грош. Ни вайба Лондона, ни буйства Карибских островов, даже морской романтики чуть.

Не чаял уж дочитать.

Даже финальный мыльнооперный поворот не сильно исправил ситуацию.

Похоже, надо завязывать с вольными продолжениями «Острова сокровищ». В попытках привнести своё, авторы скатываются в какую-то чушь. Ни данная книга, ни тем более, «Одиссея капитана Сильвера», не смогли порадовать и впечатление произвели самое отрицательное. Дочитаю «Остров без сокровищ» Точинова и на долгое время завяжу с этой темой.

3(ПЛОХО)

По мне, так очень любопытный роман, который, увы, оттолкнул и разозлил поклонников «Острова сокровищ» тем, что вместо дополнения к событиям оригинального романа предложил, фактически, альтернативную биографию Джона Сильвера, почти во всем противоречащую картине событий, созданной Стивенсоном. Народ такое не понял и принял за дешевый ревизионизм.

Меж тем, книга Эдварда Чупака не зря в оригинале называется не «Джон Сильвер. Возвращение на остров Сокровищ», как ее выпустили в России, а «Сильвер. Моя собственная история, как я ее записал — с доброй порцией убийств». Повествование, оформленное как череда сочных флэшбэков, в которых старый пират вспоминает свою жизнь, идет от первого лица, но только где-то к половине текста опытный читатель начинает по разбросанным там и сям намекам догадываться, что мы имеем дело с приемом «ненадежного рассказчика». Не сразу выясняется, что Длинный Джон серьезно болен и медленно умирает. Он ваяет свой мемуар в полубредовом, лихорадочном состоянии — и, судя по всему, многое, если не все, сочиняет, ведь он, как известно, прирожденный манипулятор и краснобай. При этом читателю остается только гадать, где Сильвер нарочно говорит неправду, где хвастается, приукрашивая реальные подвиги, а где сам принимает рождающиеся в его мозгу горячечные фантазии за подлинные факты.

Герой упорно гнет свою линию, красуясь перед читателем, рисуя приятный своему сердцу автопортрет жестокого, бесшабашного, смелого и удачливого морского разбойника. Который поразительно везуч, всех обводит вокруг пальца, неизменно побеждает врагов и в грош не ставит чужую жизнь. Хотя в текущей реальности он хворая развалина на пути к виселице, до которой, кстати, может просто не дотянуть чисто по медицинским показаниям.

Штука в том, что Одноногий Джон не принимает реальность, а по-прежнему видит себя могучим и свирепым грозой морей. В воспоминаниях он романтический злодей, упивающийся своей эпичной порочностью. Описывая собственные похождения, он достигает нешуточного уровня поэтического накала. Герой даже эпизоды жуткой резни описывает задорно и возвышенно — словно Александр Грин алые паруса и Эрнест Хемингуэй битву с большой рыбой. И на самом деле это действительно хорошая работа; автор книги, по моему скромному мнению, сумел раскрыть характер выдающегося пирата глубже, чем сам Стивенсон.

Другое дело, что литературного опыта у Чупака нет (это вроде как его первый и единственный роман), и он совершает две ошибки, снижающие качество его текста. Во-первых, он вводит линию охоты за огромным кладом, растянувшейся на годы и решенной в духе модного в то время «Кода да Винчи», оттого Сильвер оказывается вынужден решать историко-интеллектуальные головоломки а-ля Роберт Лэнгдон, что в предлагаемых обстоятельствах выглядит чужеродно, к тому же автор не смог придумать потребное количество нужных для такой схемы ребусов, поэтому Джон у него месяцами просто блуждает в трех соснах, по кругу обмусоливая уже известные читателю факты. Во-вторых, насколько я понял, Чупак по основной профессии юрист из уважаемой чикагской еврейской семьи, и потому не удерживается от того, чтобы не поднять вопрос иудейской этики. Для этого он вводит в повествование этакую альтернативную версию Израэля Хэндса, выступающего морально-религиозным противовесом Сильверу и не принимающего его, хм, «принципиальную беспринципность». Данный момент в духе «совестливый правозащитник против лютого головореза» тоже абсолютно не в тему.

Однако в целом роман производит впечатление — пусть, не столько качеством исполнения, сколько красотой и изяществом замысла. И если вас не слишком напрягает то, что автор максимально отдалился от сюжета Стивенсона (но не от личности Сильвера, выписанной им с полным почтением к оригиналу), то книгу прочесть определенно стоит. Такие нестандартные перелицовки всем известного канона появляются не каждый день.