Михаил Савеличев «Крик родившихся завтра»

Роман Михаила Савеличева «Крик родившихся завтра» — очень искусно сделанное повествование, повествование, способное захватить, хотя порою мучительное: слишком много оборванных логических и причинно-следственных связей, слишком много — в духе поздних Стругацких — чудес без объяснения («для настроения»), а еще много подавленной, пробивающейся через комплексы подростковой эротики, много физиологии, много патологий — от текущей изо рта слюны до гермафродитизма, много — насколько это возможно в тексте — обнаженной натуры, и очень часто используется слово «трусы».

Это вызывает в памяти еще одну недавнюю книгу, тоже изданную издательством «Снежный ком» — «Замену» Сергея Цикавого, тоже, как и большую часть «Крика», написанную от имени женщины, даже в женском «тоне», и тоже погруженную в мир патологических, физиологических ощущений главных героев, а кроме того — тоже рассказывающую о школе для детей со сверхспособностями, над которыми экспериментируют коварные спецслужбы. Есть и еще одна общая деталь в «Замене» и «Крике»: Япония. Действие «Крика» происходит на территории альтернативной Японии, события книги Сергея Цикавого разворачиваются в мире японского сериала «Евангелион», в первых вариантах романа все герои носили японские имена.

Не стоит забывать, что Япония — в некотором смысле страна Аркадия Стругацкого.

Впрочем, у Савеличева — альтернативная, баснословная Япония.

И это не единственная реминисценция, которая приходит в голову при чтении романа Михаила Савеличева. Автор вообще не балует читателя новыми идеями — он, кажется, специально решил воспользоваться давно проверенными мировой литературе качественными заготовками.

Например, неестественное зачатье — вспоминаем «Альрауне» Ганса Эверса и «Тавро Кассандры» Айтматова.

Повествование в основном ведется от имени вымышленного персонажа, существующего лишь в сознании ДРУГОГО героя, страдающего расщеплением личности — что немедленно заставляет вспомнить построенного на этом же приеме «Соглядатая» Набокова — а заодно и российского фантаста Мерси Шелли, много писавшего о людях с раздвоением личности.

Ну а о том, как банальна идея интерната для необычных детей, нечего и говорить (так же, как идея детей-индиго, начинающих новый эволюционный этап).

Бесполезен «историко-игровой» элемент в романе Савеличева. Действие книги происходит в альтернативном СССР, героям приходится общаться с Чкаловым, Сергеем Капицей и космонавтом Леоновым — но это все не очень нужно, все это могло бы происходить в любой другой, вымышленной или подлинной стране. Введение реалий прошлого хорошо для иллюстрации какой-то историко-политической идеи, но Савеличев использует чрезвычайно нагруженные смыслом символы как материал для декора — что несколько расточительно.

Впрочем, банальность кое-что позволяет увидеть лучше.

На примере романа Михаила Савеличева можно увидеть некоторые важнейшие тренды, определяющие сегодня развития фантастической литературы, особенно ее лучшей, интеллектуальной части.

Один из этих трендов — интерес к биологии, к возможным изменениям человеческой природы, угрозам отмирания человека перед лицом некоего биологического или кибернетического преемника — темы, точно вытекающие из нынешнего этапа научно-технического прогресса, разворачивающегося под флагами искусственного интеллекта и биотехнологий. На этом фоне даже натуралистичность и эротизм, вообще банальные для литературы начиная с эпохи «больших 60-х», начинают светиться особым смыслом — это не просто натуралистичность, а биотехнологическая, биомедицинская натуралистичность, это физиологизм, обнажившийся из-за грубого вмешательства науки и эволюции в человеческую телесность.

Впрочем, речь не только о науке — и тут мы подходим еще к одному тренду: стиранию граней между концептуальными рамками, объясняющими происхождение фантастического — такими, как «научные открытие», «наука будущего», «магия», «мистика», «сновидения» и т.д. Если в фантастике ХХ века читателю четко объясняли, откуда берется чудесное, то сейчас это не обязательно: описанные в романе Савеличева переселение душ, ручные кашалоты, бегство детей на Марс и их беседу с космонавтом Леоновым во сне можно объяснять чем угодно — эволюционным скачком, научным развитием, мистикой, а можно ничем не объяснять, просто констатируя, что в пространстве романа мы имеем больше степеней свободы, чем в нашей реальности.

И все это наводит на мысль о еще одном сближении. Важнейшей разновидностью фантастической литературы ХХ века был экспрессионизм — литературное направление, возникшее под влиянием потрясений Первой мировой войны. Среди значимых отличий экспрессионисткой фантастики следует отметить: «спутанность» сознания лирического героя, легко переходящего от реальности ко снам и галлюцинациям; столкновение героев со слишком могущественными силами — взрывчатыми веществами, концентратами энергии и другими «феноменами», которые герои, как «ученики чародея», выпускают на волю, но не могут контролировать; наконец — отсутствие четкой грани между разными модусами повествования — реалистическим и аллегорическим, легкий переход к символизму и обратно. «Снег святого Петра» Лео Перуца, «Газ» Георга Кайзера и «Кракатит» Карела Чапека служат прекрасными иллюстрациями всего этого.

«Крик» Михаила Савеличева несет на себе все признаки экспрессионистской фантастики, но что важно — не он один. Мы можем говорить о существующей в нашей фантастике экспрессионистской «струи», которую можно было бы обозначит как нео-экспрессионизм, и даже как «био-экспрессионизм» — поскольку биологичность, акцент на телесность является еще одним неизменным атрибутом этих произведений. К «биоэкспрессионистским» романам можно отнести и уже упомянутую выше «Замену» Сергея Цикавого, и ряд произведения Дяченко (особенно «Vita Nostra»), и, в предыдущем временном срезе — «Охоту на ясновидца» Анатолия Королева.

Резюмируя: «Крик родившихся завтра» — чрезвычайно искусная, высокопрофессионально сделанная занимательная игра с довольно банальными для фантастики идеями. Именно последнее обстоятельство затрудняет окончательную оценку романа, так что приходится отчасти (только отчасти) солидаризироваться с автором интернет-отзыва на другой роман Савеличева: «Удивляюсь автору — такая бездна таланта настолько бездарно израсходована!». Израсходована, конечно, не бездарно, но все же по прочтению книги так и хочется задать вопрос: «Ну и что?». Если сюжет сводится к тому, что неизвестно откуда взявшиеся дети-индиго, чье физическое существование не вполне достоверно, бегут с земли на Марс неизвестно зачем, неизвестно как и неизвестно почему, то у читателя неизбежно остается некоторое чувство неудовлетворенности.

И тем не менее роман относится к числу лучших российских фантастических романов последних лет.

(с) К.Фрумкин

Сильный роман, тяжёлый по содержанию, непростой по форме подачи и со спорным финалом. Роман, требующий для чтения читателя с мозгами, как из-за необходимости домысливания целой картины из деталей, подаваемых автором вскользь и намёками, так и из-за необходимости осознать причинно-следственные связи и их истоки, приведшие именно к такому финалу. И обязательно — взрослыми мозгами, из-за намёков на ненормально-сексуальные эпизоды и насилие.

Первая часть романа — вообще жесть. Со второй — читатель усыпляется обманчивой мягкостью с флёром чёрного юморка, но затем понимает, что всё это — ширма, вид со стороны школьницы, а по-сути ничего не изменилось. До середины роман тянул на самые высшие баллы. Цинично-честный рассказ о жизни деградирующих мутантов, причём взглядом изнутри их жизни, такого в фантастике я сходу и не припомню. Но после того, как карты были раскрыты, сюжет пошёл штампами, смещаясь по своей сути к почти банальному триллеру и интригующий лишь одним — чем всё закончится.

Отдельно в плюс отличные литературные приёмы и сюжетные повороты (например, подача материала от лица девочки — сестры мутантки и то, кем потом она оказалась). Отдельно в минус — финал. !!! Не читавшим — под спойлер не смотреть !!!

Но всё же — очень свежо. Без преувеличения — как глоток свежего воздуха после поездки в переполненном автобусе (где воздух в автобусе — основной массив текстов русскоязычной штампованной фантастики, мейнстрима).

Спасибо автору. Мне понравилось.

Это довольно жесткая книга. Я бы даже сказал сложная: местами ее действительно бывает сложно читать. В принципе идея того, как новое общество вытеснит старое — не нова, но здесь подана интересно, жестко, честно, драматично. У автора достаточно много аллюзий, цитат из классики фантастики и вообще отличная стилизация под 60-е. Сама полемика с классиками лично меня не зацепила, хотя довольно любопытно читать и видеть взгляд на классику фантастики не из романтических 60-х, а из нашего довольно жестокого времени. А вот что зацепило — это утопическая, почти мистическая Япония, которая сквозит во всем произведении, придает совершенно волшебные оттенки — и оттеняет неприглядную реальность. Видно, что автор знает и любит хорошее аниме и мангу.

На обложке этой книги внизу написано: «Сверхлюди – не то, чем они кажутся». Пожалуй, так можно сказать про весь роман. В этой необычной книге – все не то, чем кажется. Почти у всего есть подтекст, второе, третье или даже четвертое дно. Это очень странная книга, в которой, как бы жутко (для кого-то) это ни звучало, постоянно нужно напрягать ум и воображение, чтобы не заблудиться и не утонуть. Нужно основательно постараться, чтобы отличить настоящее от того, что лишь кажется таковым. Страшно? Нет? Тогда эта книга для вас. Если вы думаете, что тег «сверхлюди» обязательно означает супергероев, забарывающих зло и спасающих мир, забудьте об этом! Здесь все странно, наизнанку, навыворот, и в любой момент надо быть готовым к тому, что, когда вы перевернете страницу, выстроенная вами для себя картина мира рухнет, как карточный домик. Очень сильный текст с до ужаса четкой визуализацией происходящего. Автор не гладит вас по шерстке, не пытается сглаживать углы, он рубит правду-матку, называет вещи своими именами. Позитивного в книге немного. Страшное — действительно страшно, мерзкое — мерзко, а любовь – действительно любовь, настоящая, только без романтического флера и розовой ваты. Это удивительный сплав научной фантастики, альтернативной истории и жесткой психологической драмы, навевающей иногда ассоциации с «Домом в котором», а местами приправленной даже элементами абсурда. Это история о людях, которые после страшной мировой войны оказываются перед лицом неожиданной угрозы – смены доминирующего вида на планете. Кто и как поведет себя при таких невероятных обстоятельствах? А каково самим сверхлюдям? Они не виноваты, что такими родились. Их боятся, но безжалостно используют до той поры, пока потенциальная опасность не перекроет реальную полезность. Что делать им? Именно это тут главное, а не фантдоп, хотя он хитрый, навороченный и очень необычный. Готовы нырнуть в этот омут, в котором черти – чуть ли не самые безобидные обитатели? Тогда ныряйте – я вам даже немного завидую.

В этом романе увидели и сложность, и многослойность с глубиной, и непростую форму подачи, и спорный финал даже...

Еще свежесть.. Свежо...

Нет.

И еще раз — нет.

Никому не посоветовал бы и не порекомендовал читать сей труд. Дочитал, как говорится, из принципа, понадеявшись хотя бы в финале увидеть те самые скрытые смыслы и глубину, ну или хоть что нибудь бы увидеть... Или почуять свежесть...

И снова — нет. Увы.

Ни глубины, ни смысла, ни финала, ни свежести.

Дело даже не в том, что нужно иметь мозги или развитое воображение. Дело в том, что там нечего домысливать и воображать. Автор не дает никаких зацепок для этого. Намудрил, натуманил, да еще и Токио зачем то приплел. Видимо и правда автору нравится Япония — так почему бы и не добавить сей азиатский колорит в свой текст. Просто так. Без объяснений.

Оценивать не буду. Не понравилось.

После «Красного космоса», прочитанного всего пару месяцев назад, на большую форму Михаила Савеличева меня не тянуло. Вроде бы, совершенно. Но уезжая отдыхать, финалиста премии «Новые горизонты-2017» в читалку скачал. (Выбор на тот момент, если честно, был не сильно велик). Решив, что запас карман не тянет, а домучивать текст никто заставлять не будет.

Ну… о «домучивании» речи не шло. Да и дочитывать никто не заставлял. Хотя иногда, от книги хотелось бежать. Цитируя автора, «Куда угодно. В никуда. Из страны идиотов в страну дураков».

Сразу скажу, что замечательно и абсолютно полно о «Крике…» высказались члены жюри премии. Там есть все, что я мог написать в отзыве. (http://newhorizonsf.ru/y2017/tomorrowland/). Приведу только одну фразу Валерия Иванченко, совершенно не раскрывающую подробностей, но отлично характеризующую все описываемое действо: «Сначала текст кажется простым, потом неприятным, потом непонятным, затем – чёрт знает чем, под конец – безумным».

От себя же добавлю только одно: что имеем? Новые горизонты литературы? Сомневаюсь. Разве что, опрокинутые горизонты вертикального прогресса.

P. S. Читать? Мало кто осилит, еще меньше – оценят.