Корабль с колонистами летит к далекой планете. Колонисты, как им и положено, в криокапсулах, экипаж там же, и только бессменный андроид бдит над их телами. Несчастный случай, не имеющий никакого отношения к зловредным ксеноморфам, убивает капитана корабля. Но нет худа без добра, восставший из капсул экипаж ловит непонятный сигнал с планеты неподалеку, между прочим, гораздо более земного типа, чем пункт их назначения. И до нее неделя лету, а не семь годков. Ну мы-то понимаем: держались бы люди от этой планеты подальше...
Я знаю, что у подавляющего большинства зрителей общее впечатление о фильме резко негативное. И я согласен, что высказываемые претензии справедливы. Однако за проблемами, которые у фильма есть, можно легко не заметить его сильные стороны. На самом деле меня разрывает пропасть между хорошим и плохим, что есть в фильме. Я зритель неравнодушный. На эту рецензию пошел материал с пяти (!) моих отзывов в Живом Журнале, настолько меня фильм затронул.
Прежде всего хочется вспомнить рекламную компанию фильма, состоящую из двух рекламных роликов и тизера под названием «Тайная вечеря». Ролики вызывали сильнейшее ощущение, что «Завет» - римейк «Чужого» 1979 года. Кроме пшеницы в кадре не было ничего нового – тот же корабль-подкова, страшные туннели с яйцами, грудолом, вырывающийся для разнообразия из спины.
«Тайная вечеря» оказалась в плане информации чуть богаче. Мы узнаем, что корабль колонистов летит к новой Земле Обетованной, где бродят тараканы размером с пуделя. И на борту тоже есть андроид с лицом Майкла Фассбендера. Заботливый андроид, нежно готовит ко сну героиню, другую, подавившуюся, девушку своевременно бьет по спине. И главное – что невозможно было оценить до просмотра фильма - во всей его заботливости чудилась ирония на грани издевки.
Непонятно было, почему колонистов так мало, не могут же реально заселить новую планету полтора десятка людей, хотя уже и поделенных на пары, включая однополую.
Ну и важный момент – прозрачный намек на религиозный смысл картины. Весь пролог задуман ради одного кадра, где колонисты сидят за столом наподобие знаменитой картины Да Винчи.
Некоторые опасения в итоге не подтвердились. Во-первых, все же там спят в криокапсулах две тысячи колонистов, что оправдывает миссию. Полтора десятка – это экипаж корабля.
Во-вторых, фильм все же не копирует рабски "Чужого" 1979 года, а вносит новый взгляд на эту историю, и отвечает на вопрос, откуда во вселенной взялись кошмарные чудовища (я сейчас не про людей, об этом мы еще в "Прометее" узнали: черный йогурт, все дела). Отвечает тем, кто этот вопрос задавал. И вот мне интересно, многих ли происхождение этих тварей всерьез интересовало? Разве не более выигрышная позиция – оставить чужих необъясненным злом из глубин космоса?
В итоге я пропустил еще один пролог, на этот раз принципиально важный для понимания фильма. Посмотрел его уже задним числом.
В «Завете» есть крохотный флешбек. Мне он напомнил песню Щербакова: "Теперь на пристани толпа и гомонит и рукоплещет. Из дальних стран пришел корабль - его весь город ожидал..." Именно так в кадре и происходит, подкова стыкуется с живописным космопричалом, а внизу собирается толпа Инженеров, судя по «Прометею», прародителей человечества, чтобы принять душ из «черного йогурта» и умереть. Судьба, уготованная ими же для землян.
Я был уверен, что это произошло тысячелетия назад, пролог же однозначно сообщает, что это сотворил Дэвид вот только что. И да, пролог выстраивает логическую цепочку между "Прометеем" и "Заветом". Мы понимаем (мы и раньше догадывались), что тот же «черный йогурт», который сотворил род человеческий, послужил сырьем для вируса, породившего ксеноморфов. Вкупе с андроидом, возомнившем себя богом, очевидно деградирующим человечеством (тупость людей и в «Прометее», и в «Завете» потрясает) это создает необычную картину мира.
Интересно, почему нужно было снимать именно так. Почему было не вставить столь важный для контекста эпизод непосредственно в фильм?
Многое передалось «Завету» по наследству из «Прометея». И я имею в виду вовсе не ожившего перснажа Гая Пирса. Таки да, Питер Вэйланд в наличии, хотя и недолго, и столь же велеречив и банален. Шарлиз Терон в роли дочери Вейланда, к сожалению, отсутствует, зато андроид-Фассбендер в изобилии. И, забегая вперед, его роль - все также лучшее, что есть в фильме. Тема андроида Дэвида и мотивов его поведения в первом фильме раскрыта полностью. В фильме есть сюжет, сюжет интересный. Он тонет в исполнении, но это другая история.
Главное же наследство - запредельная тупость рода человеческого в лице отдельно взятых астронавтов. В действиях людей нет ни логики, ни осторожности, ни элементарного здравого смысла. Я уж не говорю о каких-то обязательных инструкциях, включая технику безопасности, которыми вышестоящее начальство должно было бы снабдить экипаж. Больше всего восхищает высадка на незнакомую планету без скафандров, без масок или комбинезонов биозащиты. При этом надо каждый цветок понюхать. И да, инопланетная зараза тут как тут, это даже и не спойлер, это очевидный исход. И надо зараженного в кровищи нести на борт, всем срочно в его крови измазаться и пригласить в истерике остальных, вдруг кто-то еще здоровый остался.
Ответственность за две тысячи колонистов? Не слыхали. Рискуем разбить корабль, потому что там пятеро, там жена пилота, и пусть тысячи гибнут. Пойти помыться в ручейке на враждебной территории? Запросто. Пойти посмотреть на яйцо ксеноморфа, если подозрительный робот, который только что скормил девушку ксеноморфу, пообещал, что оно безопасно? Легко!
И да, один андроид дает другому андроиду подуть в свою флейту. Как мне это теперь развидеть? Знаю я, что это цитата из «Гамлета», но в фильме эта сцена подана именно в гомосексуальном ключе, и поцелуй смерти, которым позже Дэвид награждает Уолтера, тому подтверждение, если оно вообще вам нужно - все там прозрачно.
А главное – на месте ксеноморфов могли бы оказаться любые чудища. Да хоть невидимые розовые единороги, были бы они плотоядны и охочи до людского мясца.
В «Завете», нет ничего по-настоящему ценного, что объединяло бы его с канонической тетралогией «Чужих». Но если абстрагироваться от франшизы, все встает на свои места, включая тупость экипажа, хотя она все же чрезмерно гипертрофирована.
Фильм на самом деле о взаимоотношениях двух роботов. Уолтер прямой, как стрела, Дэвид коварный, как змея. Уолтер - преданный слуга, Дэвид возомнил себя богом. И сам факт, что их играет один актер - намек, что это метафора на внутреннюю борьбу одного существа. И тема вполне заслуживает отдельного воплощения, не в контексте «Чужих», к которым это почти не относится. «Почти» потому что линия андроида развивалась в основной четверке от фильма к фильму. У Ридли Скотта это мина замедленного действия, робот, запрограммированный на предательство. У Камерона он способен выбрать свою сторону, и выбирает служение людям, жертвует собой ради Рипли. У Финчера сильнее религиозные мотивы. Но у Уидона-Жене андроид в исполнении Вайноны Райдер - самое светлое и человечное существо в этой истории. Как раз люди там кошмарные чудовища, гораздо страшнее ксеноморфов.
Возможно, Ридли Скотт как раз и хотел развить не только тему роботов, но и мизантропическую линию. Я напомню, что во всех четырех фильмах антагонистом выступают не чужие (и не андроиды), а жаждущая денег и власти корпорация, ради жадности своей готовая предать не только экипаж «Ностромо», но и все человечество.
И в таком контексте люди, не способные к какому-либо труду, к логическому мышлению, они лишены элементарного здравого смысла, не способные усмирять свои страсти, люди истеричны, стресс мгновенно парализует их разум, и таковы все человеческие персонажи как «Прометея», так и «Завета». Люди противопоставляются роботам как новому витку эволюции. И Скотт явно делает выбор не в пользу человечества.
«Завет» - первый фильм во франшизе, где люди проигрывают чужим вчистую. Даже в «Прометее» человек и робот выживают, в «Завете» же обречены и последняя выжившая девушка, и две тысячи колонистов.
Попробуем взглянуть на «Прометея»-«Завет» с другой стороны. Не секрет, что по мнению Ридли Скотта события канонических «Чужих» и «Бегущего по лезвию бритвы» происходят в одной вселенной. До «Прометея» это не имело практического смысла, поскольку их объединяло только само существование андроидов, которые в «Чужих» явно были на подхвате, там железная Рипли затмевала все и всех.
Но в «Прометее» и особенно в «Завете» роботы, как Савва Игнатьич, выходят на первый план. Собственно, дилогия (на самом деле тетралогия, потому что по плану «Завет» - первый из трех фильмов, которые закроют весь хронологический интервал до гибели «Ностромо») снята именно об андроидах.
Если сравнить Дэвида и Роя Бэтти, становится понятным, что они похожи как близнецы-братья. Оба мнят себя богами, оба пренебрежительно относятся к роду человеческому, оба бесчеловечно жестоки, но возвышенно декламируют стихи. То есть мыслят и ведут себя как истинные арийцы. Рой, конечно, более прямолинеен, берет свое силой, Дэвид более изощренное существо, его инструмент - коварство. Но в целом они чрезвычайно похожи.
И тем не менее «Завет» и до него «Прометей» античеловечны. Гордыня и смирение роботов, а они оба ощущают себя сверхлюдьми, только делают из этого разные выводы, подчеркиваются ничтожностью людей, что доказывать особо не требуется, достаточно вспомнить их глупость и истеричность. С другой стороны эти убожества люди смотрят на идеальных роботов сверху вниз. Роботы созданы, чтобы нос и кое-что пониже подтирать «высшей расе». Таковы первые кадры пролога «Тайная вечеря»: чем занимается Уолтер, готовя Дэниелс к заморозке? «Слабительное примешь через час. И пожалуйста не забудь про жидкость и прием витаминов». Именно, что нос ей подтирает. Отсюда и бешенный сарказм в глазах робота, когда он Дэниелс мазок слизистой рта делает. И опять возникает вопрос, почему такая сильная сцена выведена за пределы фильма?
Связь между франшизами постоянно подчеркивается Скоттом. Гвоздь на шее Дэниэлс – прямой отсыл к гвоздю, которым Рой пытался привести в чувство свою руку.
Почему у Дэвида блестели слезы на глазах, когда он бомбил инженеров? Конечно же не от сожаления, не от скорби по им же загубленной девушке, и уж точно не от жалости к расе, которую он уничтожает. Он плачет от возбуждения. Дэвид мнит себя богом, и сейчас творит первый акт божественного масштаба. Декард сделал работу человека, Рой в предсмертном монологе о слезах, исчезающих вместе с дождем, рассказывает о том, как выполнял работу бога. Вот и Дэвид на родине Инженеров выполняет, как ему кажется, работу бога. И дальше будет выполнять, превращая две тысячи колонистов в две тысячи ксеноморфов.
Почему он никак себя не проявляет во время финальной схватке выживших людей с чужим? Даже немного помогает им через «Маму», бортовой компьютер. Но в его планы не входит уничтожение корабля и колонистов сейчас. Он хочет, чтобы они достигли пункта назначения и там превратились в чудовищ, его возлюбленную новую расу. Другое дело, мы действительно ни секунды не сомневаемся, что на борт вернулся именно Дэвид, а не Уолтер, так что пафос и напряжение финала пропадают втуне, равно как и весь многотонный пафос этого фильма. Да и неважно нам, кто пришел. Драка двух одинаковых роботов - метафора внутренней борьбы. Служение или бунт. Может статься, что существо за пультом, бесстрастно наблюдающее за битвой Дэниелс с ксеноморфом, как раз и решало для себя: тварь оно дрожащая, Уолтер, или бог, Дэвид. И решило в последний момент, закрывая крышку хрустального гроба принцессы.
Резюмирую. В контексте еще одного фильма про чужих, «Завет» - попытка пришпорить сдохнувшую лошадь. Вердикт: лошадь таки сдохла. А человечеству без Рипли кирдык.
Но это не фильм про хищных инопланетян. Это история двух роботов, история поиска бога и ощущения богом себя. Проблема в том, наследство «Чужих» хоронит сильную идею под слоем идиотизма и пафоса. И если этот эксперимент продолжится, Ридли Скотт будет проигрывать раунд за раундом, имея на руках сильнейшие карты.